Grand Alliance Order

СПОЙЛЕРЫ К КРАГНОСУ

Начинается книга с того, что Алариэль пытается вновь вырастить Дуб Минувших Эпох с помощью жизненных соков павших сильванетов. Из ее уст звучит зачарованная песнь, и хор Древесных Владык ей подпевает. 

Ритуал прерывается засадой зверолюдов, но Алариэль успевает завершить заклинание. Правда, в конце концов, получилось не совсем то, чего ожидала Вечная Королева. Из гниющих останков Дуба Минувших Эпох выросло новое древо, а его опавшие на землю желуди и ветви превратились в Духов Боевой Песни. Внемля зову Алариэль, они отважились явиться во владение.

Повествование переносится в Эксельсис. Городу постоянно что-то угрожает: то, нападения орруков, то порча Сквернодушия, то уловки Тзинча. Когда город подвергся влиянию Хаоса, религиозный орден «Братство Нуль-камня» решил взять ситуацию в свои руки, его представители стали сжигать ведьм и прочих тварей на улицах города и даже конфисковывать зеркала, поскольку те символ тщеславия и открытые двери для Слаанеш.

В городе царят расовые недопонимания, поскольку Братство слишком часто избирает альвов своими жертвами. Когда же город попытался дать отпор ордену, Братство укрылось в тенях. Представители ордена стали действовать скрытно, похищая людей по ночам и пряча их в подвалах, куда кроме всего прочего попадали все конфискованные зеркала. У них была странное и болезненное желание – заставить альвов смотреть в эти зеркала, чтобы перед самой смертью остроухие лицезрели в них собственные прегрешения.

Десятки альвов убивают в комнате, заполненной зеркалами. Ну конечно это не привлечет внимание Темного Принца.

Вен Денсты пытаются предупредить Грозорожденных Рыцарей Превосходства, силы которых были расквартированы в городе, но в коллекторы под Эксельсисом врываются скавены. Защитники города вступают в бой с крысолюдами, а тем временем новорожденные близнецы Слаанеш собираются у подношения из альвийских душ, оставленных для них Братством. Кстати, судя по всему, Темный Принц все еще в ловушке между владениями, т.е. ритуал Морати лишь позволил выбраться наружу двум его отпрыскам.

Следующий акт начинается с того, что мы переносимся в далекие времена, задолго до пришествия Зигмара. Нам показывают звериное племя Дрогрукхов и самого Крагноса. Зеленокожие, впечатленные его силой, верят в то, что он бог землетрясений. А как мы все с вами знаем, когда зеленокожие во что-то сильно верят, это становится правдой. Энергия их веры насыщает Крагноса еще большей силой.

Крагнос начинает войну против Драконитов. Крагнос уничтожает практически всю расу. Остается лишь горсточка существ, которые прибегают к древней магии и взывают к самому Владыке Кроаку. Сланн соглашается остановить Крагноса взамен на оставшиеся у них драконьи яйца. Дракониты соглашаются. Кроак, воинство магов-жрецов и Дракотион запирают Крагноса под горой навечно. Ну или не совсем…

Возвращаемся в наши дни. Заклинание Алариэль выходит из-под контроля и распространяется по владениям, достигая тюрьмы Крагноса. Изобилие жизни ослабляет оковы, связывающие его, и тот вырывается наружу. Зеленокожие всех владений слышат БУХ БАХ БУМ, и освобождение Крагноса словно барабанный бой отдается в их головах.

Выбравшись их заточения, Крагнос пытается отыскать своих сородичей. Но прошли долгие эпохи, и его народ давно исчез с лица владений. В ярости Крагнос обращает свой взор на Эксельсис, город, чья цивилизованность противоречит самой природе Гура. На своем пути он собирает орруков, гротов и гаргантов. Он вступает в дуэль с Гордракком и богу удается впечатлить Мегабосса – оррук приказывает своим воинам следовать за Крагносом в сторону Эксельсиса.

У города остается совсем мало времени. Тучи сгущаются. Вскоре Крагнос подступает к Эксельсису. Мега-Гарганты подходят к стенам с огромными щитами и таранят стены головой боготвари (скорее всего тот самый таран Гордракка). К защитникам присоединяется сам Кроак, но даже это не спасает, и Крагнос силой землетрясений разрушает стены Эксельсиса.

Пока защитники отражают силы зеленокожих, последователи Слаанеш кормятся душами альвов и предпринимают попытку захватить город изнутри.

Когда надежды более не остается, на помощь городу приходит флот кораблей с Черным Ковчегом во главе. Морати-Каин и Кроак объединяются, чтобы телепортировать Крагноса подальше от города, а Дочери Каина разбираются с армией вторжения.

Вен Денсты пробираются в потаенные подвалы под городом и изгоняют демонеток Слаанеш обратно в Царство Хаоса.

В конце нам показывают каждого из персонажей всего кампейна.

Бе’лакор с тревогой вспоминает белобородого дуардина, понимая, что время Хаоса истекает, и насмехается над двойняшками за то, что они провалили свое задание. Те, в свою очередь, радуются тому, что расшатали отношения меж людьми и альвами. 

Теклис размышляет об истинной сути вещей и приходит к мысли, что, возможно, это он запустил цепочку событий, в ходе которой Алариэль провела ритуал и освободила Крагноса. Он также понимает, что дикая сила разрушения – то, что им нужно в борьбе с Хаосом. Дух Нагаша издевается над ним и угрожает возмездием. Теклис убеждает сущность Нагаша, что у Великого Некроманта нет над ним власти, хотя сам в это мне уверен. Бог Смерти заверяет: механизм уже пришел в действие. 

Крагнос оказался в болотах далеко-далеко от города. Его встречают племена существ, обитающих в топях, и почитают за древнего бога землетрясений, который запечатлен на их пиктограммах (те самые из стартера «Доминион»). 

Наконец, перед нами предстает Морати. Она разочарована тем, что Зигмар не предстал перед ней лично, а лишь отправил Первого Целестанта на переговоры. Первый Целестант на грани того, чтобы приговорить ее к смерти за все содеянное, но в последний миг переговоры прерываются белобородым гномом, который советует Грозорожденному проявить милосердие. Гном представляется как Грунгни.

Конец.

"Отбрасывая длинную тень". Разговор Морати-Кхейна и Малерион - дающий множество намёков на будущие релизы

Морати-Кхейн отвернулась от окна, ее тень со змеями вместо волос растянулась по алебастровой стене, двигаясь самовольно. Богиня не обращала на это внимания; обычное дело, когда ее форма Теневой Королевы была в состоянии спячки. Только когда змеиное гнездо превратилось в большую металлическую корону, а тень удлинилась и приняла очертания худого и невероятно высокого мужчины с маслянисто-черными глазами, ее силуэт пришел в движение.

– Ну ты и вымахала, – прозвучал глухой ответ, и в царственной тени на стене вспыхнула улыбка. – Мои поздравления.

– Вижу приятные перемены в твоем неуважении, – сказал Морати-Каин. Она отвернулась, дабы скрыть переполняющие её эмоции, наливая себе кубок пряной крови из теплого на ощупь огнестеклянного графина.

 – В Ульгу грядут перемены, мой потомок. Впрочем, как и в Акши.

– И все-таки, даже обретя долгожданную божественность, ты цепляешься за свои смертные привычки.

– В эти суматошные времена надо получать удовольствия там, где их можно найти.

– Уж в твоей-то спальне за последние годы наверняка без суматохи не обошлось.

Морати-Каин взмахнула длинным ногтем, и один из пальцев теневого силуэта упал, быстро испарившись. Усмешка превратилась в гневное рычание, черные глаза полыхнули языками белого огня.

– Время, когда ты мог говорить со мной таким тоном, прошло, – сказала Морати, отпивая из кубка. – Радуйся, что я забрала только твой палец.

– Тебе придется заплатить высокую цену за свою самонадеянность и весь этот произвол, – ответила фигура голосом, полным безразличия. Силуэт обернулся веером клинков, на концах которых пылал пурпурный огонь. – И как по-твоему отреагирует варвар на столь вопиющий переворот?

– Он разве что поскрипит зубами, да громыхнет пару раз, не желая поставить под угрозу один из немногих оставшихся союзов, - ответила Морати-Каин. – Бессмертие научило Зигмара Унберогена смотреть в будущее, и он уже одержал победу в войне с Нагашем, пусть даже чужими руками. – Она пожала плечами, обнаженная кожа побледнела в лунном свете. – Даже после того, как надиритское проклятие спало, он прекрасно понимает, что за каждый построенный им город, другой – падет. По крайней мере, Анвилгард склонился перед тем, кто позаботится о его сохранении.

– Вздор, – ответила тень. – Его сородичи полыхают, стискивая зубы от ярости, потому что, как и мы, они осознают в ней силу. – Вокруг заостренной головы говорившего заворочалась буря теней, миниатюрные башни рушились во вспышках света. – Они не могут закрыть на такое глаза без мудрого совета, а кто советует богу грозы? Даже сейчас в его драгоценном Гладиториуме безмозглые легионы оттачивают боевое мастерство против фантомов, выкованных по образу твоих дочерей.

– Кто может знать об этом больше тебя, король подглядывающих?

– Ты говоришь о наказании, – продолжал силуэт, качая своей экстравагантно увенчанной головой, когда его клинковое воплощение снова приняло облик короля. – Говоришь о справедливости и последствиях, когда твоя собственная жажда власти поставила под угрозу все, за что мы боролись! Темный принц бьется в своих цепях, и его сущность каким-то образом истекает кровью. 

– Силуэт ткнул в нее пальцем, и из раненой руки по стене побежала капля черной как смоль крови. – Прямое следствие твоих амбиций. Ты рискуешь самой страшной катастрофой исключительно для удовлетворения своего эгоистичного желания.

Морати-Каин подошла ближе, размазала теневую кровь на кончике собственного пальца и поднесла ее к губам.

– Если бы ты только прислушивалась к своим собственным урокам, – сказала тень. – Ты не можешь опоить союзников медом своего голоса. Когда с нехекхарцем будет покончено, взгляд Зигмара обратится к тебе.

– У меня есть план, как предотвратить это. Кроме того, я боюсь, что он будет слишком занят, когда дорогуша Алариэль начнет свою игру. Даже в Ульгу чувствуется, как владения содрогаются от беспокойства.

– Они будут покорены. Но Близнецы ободрились победой света над смертью. Слепой ощупывает мои границы прямо сейчас, пока мы говорим.

– Не собственноручно, надеюсь?

– Пока, – сказала тень. – Хишианцы – искатели по своей натуре, всегда исследующие, всегда несущие свет туда, куда не надо. Если Владыка Света найдет стабильный путь через Катартию до того, как мы полностью овладеем ею, пелена скоро развеется, и все наше представление о превосходстве окажется под угрозой.

– Теклис уже закладывает фундамент. Под своей маской альтруизма он знает, что это единственно верный путь. – Морати-Каин улыбнулась, но в этом жесте совсем не было веселья.

– Он прав. Ребенка не посылают убивать дракона. И не все, находящиеся в тени Бога-Мага, недовольны методом нашей работы.

Хишианское солнце за окном на мгновение рассеяло туман. Луч солнечного света устремился вниз, преломляясь через окно и образуя на стене меньшую фигуру. Он был стройным, в доспехах поверх мантии и в высоком как у Ванари шлеме. Король теней поднял над ним свою не покалеченную руку, и фигура заплясала, словно в такт музыке.

– Мечта крайне навязчива, – сказал Малерион. – При правильном свете она превращается из черной в серую, а затем в белую. А благодаря быстрому мышлению моих агентов в Шаише, у меня есть как раз то, что нужно, дабы снова начать переговоры.

Король теней поднял гигантскую маску, царственную и сияющую, в обрамлении раздвоенных рогов, отлитых по образу иметрикийского длиннорога. Светящаяся пыль каскадом хлынула из раскроенного мирокамня на его шее.

– Ах ты моя маленькая сорока, – проворковала Морати-Каин, глядя на короля теней с неподдельной любовью. – Даже после столетий ненависти я все еще могу найти к тебе угольки моей любви. Но, к сожалению, я должна прервать это разговор.

– Я слышал, – ухмыльнулся силуэт. – Люди восстают.

– Никогда не меняйся, мой дорогой, – сказала богиня, закатив глаза и отвернувшись. Тем не менее, она улыбнулась, внезапно задумавшись, когда ее настроение снова улучшилось.

Вскоре ей предстояло убивать…

еще больше nmm