"....капитан Сагнер как раз допрашивал одного несчастного солдата двенадцатой роты, которого привёл фельдфебель Стрнад. Солдат уже теперь принимал меры, чтобы обезопасить себя в окопах, и откуда-то со станции притащил обитую жестью дверку свиного хлева. Теперь он стоял, вытаращив со страху глаза, и оправдывался тем, что хотел взять с собой дверку в качестве прикрытия от шрапнели, чтобы быть в безопасности."
Над Днепром сегодня не туман клубится Не туман клубится - дым пороховой. Третий день в овраге бой ведет станица Тот, кто не убитый - тот пока живой.
С турком биться проще, нежели чем с ляхом Турок - он похлипче, не такой дурной Машет ятаганом, да визжит для страху, И на копья лезет как кабан шальной.
Только слишком много, что-то нынче турок Спахи, янычары, сзади татарва Кошевой Иване, старый полудурок За твои пришлось нам отвечать слова!
Как на Сечь вернемся мы тебе покажем И "свинячью морду" и вот эту "мать"... Если головами сами здесь не ляжем... НЕЧЕГО СУЛТАНУ ЕРУНДУ ПИСАТЬ!
"....капитан Сагнер как раз допрашивал одного несчастного солдата двенадцатой роты, которого привёл фельдфебель Стрнад. Солдат уже теперь принимал меры, чтобы обезопасить себя в окопах, и откуда-то со станции притащил обитую жестью дверку свиного хлева.
Теперь он стоял, вытаращив со страху глаза, и оправдывался тем, что хотел взять с собой дверку в качестве прикрытия от шрапнели, чтобы быть в безопасности."
Над Днепром сегодня не туман клубится
Не туман клубится - дым пороховой.
Третий день в овраге бой ведет станица
Тот, кто не убитый - тот пока живой.
С турком биться проще, нежели чем с ляхом
Турок - он похлипче, не такой дурной
Машет ятаганом, да визжит для страху,
И на копья лезет как кабан шальной.
Только слишком много, что-то нынче турок
Спахи, янычары, сзади татарва
Кошевой Иване, старый полудурок
За твои пришлось нам отвечать слова!
Как на Сечь вернемся мы тебе покажем
И "свинячью морду" и вот эту "мать"...
Если головами сами здесь не ляжем...
НЕЧЕГО СУЛТАНУ ЕРУНДУ ПИСАТЬ!
© Иван Кошкин