жрецы сигмара

"У аверлянда два союзника - дворфы и прочий скот!"(с)

Аверлянд был выбран в качестве первой провинции по многим причинам. Начнем с того что он идёт первым по алфавиту и первым расписан в альманахе. Вдобавок аверлянд занимает основную роль в политике пограничья, что крайне важно для общей канвы игры в этом году, представления о этой провинции должен иметь каждый южанин в этих местах.

Но основной причиной начать с аверлянда стали слухи о неустойчивости аверлянда к шуткам, что было ожидаемо, учитывая моральное родство аверляндцев и гномов, так что куй обидное железо пока горячо!

Итак, славная провинция Аверлянд, край бесконечных пастбищ, место где дворфов одновременно сильно любят и сильно ненавидят, оплот консервативного животноводства и личные угодья обожаемого всеми Мариуса Лейтдорфа (ныне прискорбно покойного).

Да, в провинции теперь нету даже Графа-Выборщика. Что внезапно совсем не рушит местную систему управления, которая как находилась под контролем местных доминирующих родов, так и сохранилась. Затруднилась только коммуникация с остальными имперскими институтами, ведь нет больше того монолита, которым был для Карла-Франца этот легендарный Безумный Выборщик.

Как и их любимый повелитель, аверляндцы считаются более безумными чем остальные имперцы. Жители других регионов судачат о них как о плохопредсказуемых дикарях, а о аверляндских подразделениях часто шутят что они могут убежать с поля боя просто потому что. На самом деле эти истории связаны с крайне высоким уровнем суеверий и страхов перед паранормальным, аверляндцы весьма склонны к панике перед такими явлениями. Естественно это заставляет аверляндских военных раз за разом доказывать свою стойкость и выучку, благо провинция совсем не бедная, а Мариус был одним из самых надёжных командиров имперской армии, пусть иногда и разговаривал с конём.

Наследники племени Бригундианов невероятно консервативны в плане ключевых аверляндских традиций. Меняются поколения, технологии и границы, но дворяне, даже те из них кто большую часть времени проводит в Аверхейме, продолжают лично возглавлять стада скота на пастбища в первый день кормежки. Соревнования между "скотскими баронами" весьма горячи, так что когда в один городок заглядывают сразу два производителя легендарного Аверляндского мяса, горожане прячутся в домах и не суют носа в таверны.

Помимо скота здесь на одной сцене делают легендарное элитарное Белое Грендштатское и популярное бомжацкое "Рубиновое", которое хлещет каждый попрошайка от аверхейма и до конца времён.

Говорим Аверлянд, подразумеваем Дворфы. В некоторых городах концентрация бородачей доходит до 10%, а окрестные горы кишат мелкими пакостниками - копателями. Отношения дворфов с людьми не идеализированны, скорее наоборот. Где можно власти сотрудничают и пытаются наладить инфраструктуру обоих народов. Где нельзя местные грабят гномьи шахты, а те вешают пойманных без какого-либо суда и следствия. Где-то славят союз гномов и древних людей, где-то режут в ночи всех у кого рост меньше/больше дозволенного. В целом все человечно и нейтрально, люди же, не роботы.

Исключением являются разве что скрытые попытки дворянства подлизаться к дворфам, выражающееся в стремлении уважить и прикрыть полезных соседей. Бессмысленно говорить, что когда крестьяне видят как все их жалобы игнорируются в пользу ненавистных Дави, а из подравшихся в таверне шахтёров в тюрьму упрятали только людей, это не вызывает повышения любви ни к дворфам ни к власти.

Вернёмся к отношениям аверляндцев с остальными людьми. Безусловно стереотипы бывают как положительными так и отрицательными, но тем не менее они остаются стереотипами. Испытанный войной ветеран-наёмник и жрец Ульрика расскажут о местных как о открытых, честных и яростных в бою людях. Чиновник из Хохланда и Рыцарь-Бретонец назовут их необразованным, суеверным сборищем овце... овцелюбов.

В реальности же жители Аверлянда представляют из себя что-то среднее. Они подвержены массе суеверий и обожают неправдоподобные истории. Они честны в своей любви и ненависти. Их культура слишком во много строится на общении с животными чтобы шутки про скотоложество не вошли в имперский фольклор на глубину удара двуручным мечом, однако без аверляндского мяса слишком многие ненавистники дикарей быстро поменяют свою точку зрения.

В Аверлянде не любят законников и контракты, а любят смеяться над попытками имперцев сделать из богатой провинции моногамную машину поддержки менее удачливых областей. Тут всегда любили переодически учавствовать в больших и малых гражданских войнах, ведь склонность местной знати к интригам и разделению власти бурлит в одном котле с аверляндской несдержанностью. Речь аверляндца напевна, что побуждает многих артистов и светских львов подражать местному акценту.

Ох, объёмы информации по провинции не укладываются в один пост, так что о правителях и городах мне потребуется второй заход.

Немного бека из последней книге по Эре Сигмара

Немного спойлеров из книги "Lord of Undeath". 
Если кто-то переживал, что нежити уделяется слишком мало внимания в АоСе, то эта книга точно должна им понравиться. Тут и Нагаш, и все Мортархи. Даже Маннфред снова перекатывается, и мы узнаем, что же случилось с ним после его "Невероятных приключений Маннфреда в Мире зверей"... 
Иииии нас ждёт разочарование. После всех выходок Маня вернётся в мир мёртвых к Нагашу, никакой независимости (у него даже свой замок есть - Нахтшрейк). Серьёзно, все Мортархи словно дети. Нагаш отмечает, что он является самым непослушным из всех, но в то же время и самым стойким к влиянию Хаоса, а его планы и алчность превосходят планы самой Нефераты. 
В книге даётся ответ на вопрос, почему Нагаш предал Сигмара и не явился на битву за Всеврата. Просто Сигмар не нравится Нагашу (вот это поворот!) и он заключит с ним союз, если вообще заключит, только тогда, когда это будет выгодно лишь одному Нагашу. В данный момент Нагаш строит Чёрную пирамиду (опять! Это уже третья или вторая? Похоже у скейвенов снова появится работёнка). После её возведения все, кто умрёт в мире смерти, будут принадлежать Нагашу. 
В конце Маннфред видит в чёрном драгоценном камне заключённую душу бурерождённого, которая одновременно кажется ему знакомой и в то же время нет. В конце Нагаш понимает, что Сигмар крадёт смертных слуг и перековывает их в Бурерождённых (и вероятно сильно-сильно промывает им мозги), чтобы сражаться с Архаоном. Нагаш даже объясняет, что Перековка сродни той же некромантии, только немного отличается, и почему нежить приобретает такой отвратительный характер, когда превращается в эту самую нежить.

Бурерождённые вечные были загадочной смесью чести и долга, веры и послушания. Принципы, которые часто противоречили друг другу.
Было бы ошибкой считать любого из Бурерождённых простым или глупым. Нагаш мог почувствовать огромный возраст душ, заключённых в физических воплощениях, на вкус они были словно марочное вино. Это были духи, которые носили мантию плоти множество раз, очищенные в пламени смерти и перерождения образом, намного отличающимся от чёрного искусства некромантии. Вместо того, чтобы уменьшиться, вместо ношения скверны могилы в костях, они были изменены и переделаны, превращены в нечто большее, чем они были. Только самым исключительным мастерством Нагаш мог создать воинов с такими возможностями, и подобные существа зачастую требовали жизненной энергии низших существ, чтобы поддерживать свои силы. 
За тысячелетия после отступления на Небеса, мог ли Сигмар открыть новый способ воскрешения? Или же он просто нашёл другие средства для тех же процессов, которыми Нагаш овладел давным давно? Что это за сила, которая поддерживала Бурерождённых за пределами их жизней? Какие ограничения были у этой силы? Это был большой вопрос, который занимал разум Бога смерти. 
Когда он откроет тайну Бурерождённых, Нагаш узнает каким путём пойдёт дальше.

Нагашу уже было известно о стальной решимости и практически непоколебимом мужестве, которые пылали в душе каждого Бурерождённого. Это явление во многом было противоположным процессом тёмному искусству некромантии. Даже среди высших форм нежити их воскрешение требовало ослабление души, снятия слоёв личности до тех пор, пока душа не уменьшится до чёрной сердцевины. Такое сокращение было необходимым, отбрасывая остатки смертных пристрастий и волнений, которые могли испортить процесс воскрешения. Только сломав связь с миром смертных, разорвав связующее звено между жизнью и несмертью, можно было установить новую цель в нежить. Без такого ослабления немногие души были способны превозмочь вечность без разрушительного влечения к вещам, потерянным вместе с их смертным существованием. Нежить с сильнейшей привязанностью к их бывшей жизни становится безумными, полными ненависти существами, отрицающими реальность их изменённого состояния или бездумно нападающими на всех, кто напоминал бы им об этом. 
Сигмар нашёл другой путь к искуплению душ своих воинов. Процесс, применённый Богом-королём, был таким, что Бурерождённые не уменьшались при воскрешении, но наоборот усиливались. Нагаш ценил усилия, необходимые для создания нежити с силой, которая могла сравниться с силой Бурерождённых. Мысль о том, что Сигмар мог пользоваться магической энергией такой величины одновременно тревожила и соблазняла его. Это делало армии Азира более грозными, чем он ожидал, но также это означало, что где-то существовала сила, достаточно могущественная, чтобы остановить распространение Хаоса. 
Сила, которая могла послужить Нагашу так же, как и Сигмару.

Звёздный свет, проникающий сквозь узкое окно в комнату Маквара, озарил фигуру, которая быстро проскользнула через открытую дверь. Лорд-селестант почувствовал манящее присутствие, чувственные изгибы тонких конечностей и соблазнительно упругую грудь. Обрамлённое локонами цвета вороного крыла лицо Нефераты было настолько красивым, что могло растопить даже самое чёрствое сердце. Мягкая улыбка, промелькнувшая на её красных губах была одновременно невинной и непристойной. Ударом босой ножки она закрыла за собой дверь. 
Даже каменное сердце пробудилось бы от вида сладострастной вампирши, вошедшей в комнату, но дух Маквара был выкован из крепчайшего сигмарита, а не из обычного камня. Да, он мог оценить прелести своей гостьи, оценить соблазнительную приманку, но они не представляли для него искушения. Неферата поняла этот факт, когда увидела, что он всё ещё держит меч. 
-Я не причиню тебе вреда, Лорд-селестант,-произнесла Неферата.-Я пришла к тебе в качестве того, кто считает тебя другом.

Циклопическая в своих масштабах огромная пещера была настолько обширной, что могла вместить в себя одновременно и Нуламию и Меффит и всё равно казаться безжизненной пустошью. Среди всех подземелий Нагаша не было такого большого, как Некрохейм. Мертвецы целых цивилизаций пожертвовали свои кости для стен и потолка этого огромного пространства. Легионы призрачных огней горели в глазницах черепов, наполняя пещеру жутким зелёным свечением, которое скорее усиливала, чем рассеивала тени, растянувшиеся на чёрном каменном полу. 
Нагаш наслаждался потрясённым молчанием, которое охватило Неферату, когда она взглянула на его труд впервые. Её изумление перейдёт все пределы, когда она узнает истинную цель всего этого. Он создал своих Мортархов сильнейшими среди всех мертвецов, полубогами, чтобы они служили продолжением его силы, но даже у них были пределы. Несмотря на бесчисленные жизни, которые даровало им их бессмертное состояние, они всё ещё думали своими поражёнными смертной тупостью умами. Даже всегда верный Аркхан Чёрный страдал от этого, но у него хотя бы хватало мудрости признавать это и стремления преодолеть эту слабость через непоколебимую преданность. 
Повелитель смерти шёл рядом с Нефератой, пока они спускались всё глубже к мегалитической постройке, которую возводила армия скелетов. Она была почти закончена, её очертания ни с чем нельзя было перепутать. Гигантская пирамида, полмили в основании и почти четверть мили в высоту, как только вершина будет установлена на место. Однако время для этого ещё наступит. Но это случится скоро. Очень скоро. 
-Чёрная пирамида,-произнесла Неферата голосом, который был не более, чем шёпотом. Чёрные пирамиды были центрами силы Нагаша, источниками, из которых он черпал энергию Шаиша и силу смерти из всех Смертных миров. Почти все они были стёрты силами Архаона в Войне костей, удалось спасти лишь фрагменты. Чёрный обелиск был одним из таких фрагментов. Ими же были чёрные камни, которыми Маннфред окружил свой склеп, и монолиты, которым поклонялись фараоны Меффита. По всему Миру смерти маги смерти и некроманты, труповоды и вампиры, короли и жрецы растащили магический мусор чёрных пирамид, неосознанно сохраняя и защищая их, пока они вновь не понадобятся Повелителю смерти. 
-Не просто чёрная пирамида,-поправил Нагаш королеву вампиров.-А Чёрная Пирамида. Это венец моего долгого уединения, результат столетий экспериментов и исследований. По своему масштабу она грандиозней любой своей предшественницы. Вместе с увеличением её размера возросла и её колдовская мощь?-он поднял когтистую руку и провёл ею по поверхности возвышающегося сооружения.-Она может больше, чем просто питать и восполнять мою силу. Она продлит её. Увеличит её. Позволит моей магии проникнуть в места, ранее запретные. 
Нагаш извлёк из мантии кусок полупрозрачного чёрного камня. Это был один из осколков из гробницы Маннфреда, но Неферата заметила, что он изменился. В нём была заключена странная энергия. Понадобилось мгновение, чтобы она поняла. 
Когда он увидел, что она поняла, Великий некромант кивнул. 
-Да, дух колдуньи Мольчинт. Той, которая несла метка Тзинча на плоти и душе. То, что должно было быть за пределами моих сил. 
-Но только не теперь, мой Хозяин?-спросила Неферата. 
-Всё, что содержит или содержало сущность смерти внутри, снова принадлежит мне,-объявил Нагаш. Зловещий смех сотряс лишённого кожи бога.-Да, даже грозовые рыцари Сигмара,-ответил он на вопрос Нефераты, который она не осмелилась задать. Он отвернулся от неё, указав посохом на трио приближающихся к ним из тени фигур. Присутствие Аркхана не удивило Неферату, вот компания короля-лича удивила. Маннфред фон Карштайн. 
Подойдя, Маннфред поклонился Повелителю смерти, полный раскаяния. Как и Нагаш, он достал кусок чёрного стекловидного камня. 
-Дух грозового рыцаря нельзя удержать,-сказал он. 
Неферата повернулась к Нагашу.
-Ты натравил его на Бурерождённых? Позволил это? Что если его товарищи узнают, что случилось с ним? Что станет с нашим союзом с Сигмаром? 
-Не будет никакого союза,-ответил Аркхан.-Легионы, обещанные Маквару для штурма Готиззара нужны здесь для постройки пирамиды. 
-Но что если Архаон удержит Всепутье...-начала было возражать Неферата. Нагаш заставил её умолкнуть взмахом руки. 
-Победа орд Хаоса обратится против меня,-произнёс Нагаш.-Но я не получу ничего, если и Сигмар победит. Ничья послужит мне лучше всего. Чтобы продлить войну. Растянуть борьбу. 
Неферата покачала головой. 
-Я не понимаю. Мир смерти был бы освобождён. Орды Хаоса были бы изгнаны из твоего царства. 
Злобный свет вспыхнул в глазницах черепа.
-Твои амбиции всё ещё ограничены плотью, моя милая Неферата. 
Он повернулся и посмотрел на Маннфреда.
-Даже твои планы и интриги ограничены. Ты не стремишься к желаниям бога!
Нагаш поднял руку с зажаты в ней камнем, направив его на растущую пирамиду. 
-Всё сооружение получит облицовку из этого камня. Осколки её предшественниц станут для неё кожей, питаемые из огромного резервуара тёмной магии. Я использую эту силу, чтобы заполучить души всех, кто погибнет в Мире смерти, какой бы бог не пытался скрыть их от меня. 
-Ты навлечёшь гнев Сигмара,-произнесла Неферата со страхом в глазах. Ухмылка Маннфреда тут же померкла, ибо он не по наслышке знал, какими противниками могут быть Бурерождённые. 
Великий некромант покачал увенчанной короной головой. 
-Сигмар занят войной с Хаосом. Даже если он обратит на меня своё внимание, я уже посеял семена сомнений в его разуме,-он протянул руки к Мортархам.-Бурерождённые знают Маннфреда как врага, склонного к предательству. Если я отвернусь от Сигмара, возможно во всём будет виноват ядовитый совет Маннфреда. Однако благодаря попытка Нефераты заключить с ними союз, Бурерождённые видят в ней друга. Возможно ей удастся исправить меня и сделать сторонником войны Бога-короля,-Нагаш сжал костлявые кулаки.-Надежда - это обман, который может затуманить даже суждение бога. До тех пор пока он не уверен, Сигмар продолжит надеяться. Возможно придёт время, когда союз с Азиром будет выгоден для меня. Но только не сегодня. 
Лицо Маннфреда приняло высокомерное выражение, хитрый блеск вспыхнул в его глазах. 
-Вы уверены, что это вы пытаетесь предать Бога-короля?-спросил вампир. Он протянул чёрный осколок, которого коснулась душа Браннока.-Было что-то знакомое в душе грозового рыцаря, когда я вытягивал её из его тела. Что-то до боли знакомое. Возможно вы скажите мне, что это такое, Хозяин? 
Нагаш сердито посмотрел на высокомерного Мортарха. Он накажет Маннфреда за его насмешки, но и он тоже заметил необъяснимое чувство насчёт Маквара и его Наковален Молотодержца. Они отличались от Бурерождённых, которых он встречал ранее. До сих пор он не мог понять почему. Как только он извлёк открытие вампира из его разума, Повелитель смерти внезапно понял, что делало Наковален такими знакомыми и такими непохожими на их товарищей. 
Душа, которая коснулась осколка Маннфреда была из Шаиша. Это был дух смертного, который должен был принадлежать Нагашу. Вместо этого он был украден Сигмаром и перекован в Бурерождённого вечного. Пока Великий некромант в одиночку сражался против орд Архаона, Сигмар крал души смертных воинов его мира. 
Великий некромант посмотрел на Чёрную пирамиду.
-Не думай о вещах, которые находятся вне твоей власти,-предупредил он Маннфреда.-Я буду решать, когда придёт время вернуть то, что принадлежит мне. Что значат эти несколько мёртвых душ по сравнению с судьбой всех Смертных миров?

Классы и карьеры — учёные, ч.2

ДОКТОР

«Заходите к Нойберу за удалением конечностей! Атрублю вашу руку за секунды! Наложу швы ищё до того, как вы проснётесь! Вы будете гардиться моей работой!» — Готтхард Нойбер, цирюльник-хирург 

С крепким желудком и твёрдой рукой, доктор штудирует науку медицину и спасает жизни.Доктор изучает симптомы пациентов, назначает лекарства и уход и проводит операции. В то время как искусство исцеления давно известно, и корнями уходит в эльфийские традиции и практики, сама наука Медицина в Империи ещё молода и не вызывает доверия у широких слоёв. Люди сохраняют страх перед некромантией и стражами Культа Морра, потому изучение и вскрытие трупов запрещено, и изучение анатомии становится делом отчаянных энтузиастов. К тому же, репутация медицины страдает из-за обилия шарлатанов, продающих «средства-от-всего», на деле являющими собой подкрашенную воду, ничем не помогающую. Доктора получают квалификацию в университетах или будучи приставленными к специалисту, члену Гильдии Докторов. Существуют самые простые и дешёвые услуги хирургии, предоставляемые в подворотнях самоучками, именуемыми цирюльниками. Престижной для доктора считается работа по найму на Штатные Войска, правда подобная служба требует крайне крепкого желудка и закалённых нервов. Наиболее квалифицированные медики находят себе тёплые места при дворах знати или зажиточных купцов. 

 «Ой, да все они бездельники. Без их надзора я даже не могу устроить тебе кровопускание. «Запрет на занятия медициной без лицензии», чёрт бы их разобрал! Я знаю, что ты не можешь позволить себе доктора, дорогуша. Вот, попробуй чайку. Что? Нет, вовсе нет, это просто чай. Обычный чай. Если станет легче — пожертвуй храму Шаллии, хорошо?» — Яна Палнер, хирург-самоучка. 

Налоги от Гильдии Докторов весьма велики, и потому молодые врачи как правило стремятся найти альтернативные источники доходов. Некоторые энтузиасты заняты постоянным поиском новых лекарств и методов лечения, что может унести их в приключения исключительно далеко от дома. В том числе, изучение свежих ран позволяет получать новые и новые знания о строении людей и нелюдей, и странствие с группой искателей приключений — прекрасная возможность написания научных трудов. 

ЖРЕЦ

«Ради ценного совета, я ищу жреца Верены. Для всего остального, мне нужен жрец Ранальда» — Вернер Лош, купец.

 Слово Божье направлено пастве, нуждающейся в духовной пище.Жрецы и священники возглавляют религиозные приходы по всей Империи. Одни берут на себя работу в различных храмах, иные безостановочно путешествуют по миру, неся слово божье в самые отдалённые места и обращая безбожников в религию. Священники обязаны быть примером, образцом для своей религии, в зависимости от божества или сущности, которой они поклоняются. Высшие Жрецы почти всегда приставлены к определённому собору, и зачастую, вместе с более высшими Лекторами, служат советниками правящим классам. Помимо всего прочего, жрецы имеют круг обязанностей, так же зависящий от их культа и бога: например, служители Манаана освящают новые корабли и суда, а последователи Шалии заботятся о больных и раненных, то есть, священнослужители проникают практически во все сферы и аспекты жизни Империи. 

«Однажды шалийка, совсем молодая девушка, просто прикоснулась к затылку моего Антона, и тот перестал плакать и кричать. Впервые за много дней, он улыбнулся мне и выглядел счастливым. Никогда не забуду его лица. Да, мой милый скончался в конце того же дня, но он не корчился в боли. Это главное…» — Сабина Шмидт, торговка рыбой. 

«Внемлите мне, ибо бояться нечего! Хексенахт наступает каждый год. Нам нужно всего лишь призвать Повелителя Смерти, дабы он обратил свой взор на нас и укрыл нас. И должны мы по наступлении полуночи, восклицать: Морр! Морр! Морр!» — Отец Вильгелм Абготт, жрец Морра. 

Священнослужители, привязанные к храму, часто прямо-таки ждут повода, который позволил бы им попутешествовать. Слухи от паствы также требуют проверки и поиска ответов. И даже Высшие Жрецы порой разочаровываются в вале административной работы, поручаемой им, и бросают всё ради высших идеалов и паломничества. 

УЧЁНЫЙ

 «Никто ничего от неё не ожидал. Тощая девка, которую Кэп вытащил из Альтдорфской Библиотеки, по имени Сосбер. Всегда замкнутая, всегда уткнутая в эти свои книжки. Но когда мы столкнулись лицом к лицу с трупорезом, так называемые воины побежали, а она устояла. Её голос был спокойным, но тяжёлым и острым как сталь, ибо она указывала бойцам позиции и места для ударов по нужным местам. Какие-то скрытые под шкурой места, о которых я и подумать бы не мог! Тварь была сражена булатом, но лишь при помощи знаний.» — Оскар Рейсдорф, наёмник 

Вся жизнь — ради поиска знаний. Куда бы этот самый поиск не завёл!Студенты в основном обучаются в одном из институтов Старого Света, самым престижным из которых является университет Альтдорфа. Большинство выбирает себе одну или две специализации, но некоторые набирают знаний о всём понемногу, для поддержания светской беседы на званом ужине или продвижения по карьерной лестнице. Бедные студенты подрабатывают писарями, зачитывая или записывая различные тексты для других, поскольку основная часть населения Империи безграмотна. Иные студенты пробиваются в высший свет и становятся престижными репетиторами или преподавателями. 

 Наиболее уважаемые учёные избирают путь профессорства, и зачитывают лекции перед огромной аудиторией. Дварфы и Высшие Эльфы редко оседают в официальных имперских институтах, хотя встречаются в Империи в поисках различных эзотерических знаний. 

 Учёные, которые не хотят или не могут зарабатывать на преподавании, испытывают нужду для продолжения своих исследований. Редкие энтузиасты исследуют заброшенные руины или темнейшие места в поисках новых и новых свитков или редких томов. Иногда учёных просто нанимают различные группы наёмников для определённых прикладных задач. 

 МАГ

 «Меня совершенно не волнует, что они там обещают, или какой коллегии принадлежат, — все они опаснейшие создания. И я продолжу требовать уничтожения всех этих тварей, во имя Сигмара, и для всеобщего блага!» — Рейкхардт Майр, Охотник на Ведьм. 

Жители империи боятся и не доверяют тем, кто способен работать с ветрами магии.Маги соединяются с одним из восьми так называемых «Ветров Магии», для создания могущественных заклинаний. Для того, чтобы легально заниматься магией в Империи, человек должен следовать так называемым Артикулам О Магии и принадлежать одной из восьми Коллегий Магии с центром в Альтдорфе, каждая из которых посвящена определённому Ветру. После выпуска из коллегии, Ученик повышается до Магистра и поступает на службу Империи. Магистры крайне аккуратно изучают собственные силы и практикуются, поскольку согласно Артикулам О Магии, подобные знания за пределами коллегий дозволено использовать исключительно для защиты собственной жизни или супротив врагов Империи. Многие Магистры назначаются в Штатные Войска, где охотно раскрывают весь свой потенциал на полях сражений, несмотря на подозрительное (не сказать презрительное) отношение к себе. 

 Редкие магистры покидают коллегии из-за невозможности оплаты дорогого обучения, и отправляются на поиски приключений, свитков, артефактов и знаний, испытывая удачу. Некоторые в своих странствиях умудряются заработать посредством поиска и истребления угроз для местного населения. я.

Смертописцы

При жизни они клятвенно обещали служить только истине, во смерти – прославляют некротопию Нагаша. Снова и снова они переписывают гнусную «ложь» о величии Зигмара и об освобождении Нагаша в Эпоху Мифа, а чистые страницы заполняют сведениями о победах Великого Некроманта. Они рисуют картину мира, которая по душе их хозяину, однако на том их обязанности не кончаются. Смертописцы – это не только пропагандисты, но ещё и арбитры, что стоят на страже мрачных истин и всякого, кто смеет усомниться в Нагаше, подвергают смертельной цензуре. Узнав имя неугодного преступника, смертописец заносит его в учётную книгу, и душа оного  отправляется в подземный мир отбывать вечное наказание. Лихие вояки, грезящие о пирах с почившими предками, объявляются в бескрайней тундре, всеми позабытые и никому не нужные, а охотников за мертвецами охватывает вечный паралич – прямо посреди адских пустошей, заваленных смердящими, копошащимися трупами. При этом смертописец всегда может оборвать столь жалкое существование, погасив свою зачарованную свечу. У действительно проворного врага, конечно, есть шанс опередить смертописца и изгнать его, пока не вынесен жестокий приговор. Но сказать проще, чем сделать, ведь мерцание мистических свечей влечёт других ночных охотников и наделяет их великой силой…

Информация по новым Лордам TTW II

Малус Темный Клинок

Эффекты фракции:

• Малус одержим демоном Тз'арканом, которого держит в узде при помощи эликсиров
• Шепот Тз'аркана: Демон заставляет Малуса совершать жестокости и резню
• Военный альянс с Наггарондом
• Доход с Железных рудников, Золотых шахт и Мраморных карьеров: +30% (все провинции)

Эффекты лорда:

• Стоимость найма: -20% для Рыцарей ужаса на хладнокровных, рыцарей на хладнокровных и колесниц хладнокровных (армия лорда)
• Содержание войск: -50% для Рыцарей ужаса на хладнокровных, рыцарей на хладнокровных и колесниц хладнокровных (армия лорда)

Стартовая позиция в «Центре Вихря»:

Стартовая позиция в «Смертных Империях»:

Мастер смерти Сниктч

Эффекты фракции:

• Доступ к механике «Тайных делишек» клана Эшин.
• Стоимость найма: +200% для всех отрядов, кроме отрядов клана Эшин (все армии)
• Верность клану: лорды Эшин никогда не предают.
• Отряды Бегущих-в-ночи и Бегущих-по-канавам используют бронебойные варп-снаряды.

Эффекты лорда:

• Шанс успеха засады: +25%
• Атака в ближнем бою: +8 для героев (армия лорда)
• Способность: «Маскировочные бомбы»

Стартовая позиция в «Центре Вихря»:

Стартовая позиция в «Смертных Империях»:

Рапанс де Лионесс

Рапанс де Лионесс, известная всей Бретонии как Дева де Гьерр, — одна из прославленных рыцарей Лионесса. В ее руках — могучий меч Лионесса, а рядом — надежный товарищ, паладин по имени Анри ле Массиф. Рапанс — истинное воплощение непреклонности и воинственности ордена.

С ней во главе рыцари Лионесса смело маршируют по Южным Землям, чтобы очистить пустынные равнины от омерзительных скавенов, зеленокожих и нежити. 

Рапанс — могучая воительница, которая мастерски сражается в ближнем бою. Уникальные навыки позволяют ей получить бонусы для себя и своих отрядов, в том числе к чести, сопротивлению физическому урону и защите в ближнем бою.

Стартовая позиция в «Центре Вихря»:

Теклис против Нагаша. Схватка Богов

- ТЫ, НАКОНЕЦ, ЯВИЛСЯ. – Бог Нежити говорил, не поворачиваясь к Теклису. 

- Ты все еще можешь остановиться, даже сейчас, - сказал Теклис. – Иначе ничем хорошим для тебя это не кончится.

- ВСЕ, КРОМЕ САМОГО НАГАША, ДОЛЖЕН ПОСТИЧЬ КОНЕЦ. – Костяная фигура обернулась, ее глаза горели изумрудно-зеленым светом на фоне багрянистой завесы смертоносной магии. – ДАЖЕ ТЕБЯ, БОЖОК.

- Есть истина в твоих словах, и я чувствую это. Но у меня всегда будет наследие, да и ты вовсе не тот, кто станет вестником моей гибели. Разве не на альвийскую магию ты покусился, украв для себя ее силу, будучи не многим более жреца-братоубийцы?

- ТЫ СМЕЕШЬ ГОВОРИТЬ О БРАТОУБИЙСТВЕ, - прогремел Нагаш, - ХОТЯ В ПРЕЖНЕЙ ЖИЗНИ ТВОИ ИНТРИГИ ПРЕДРЕКЛИ СУДЬБУ СОБСТВЕННОГО БРАТА, А В ЭТОЙ – ОСЛЕПИЛИ ЕГО НАВСЕГДА. МОЖЕТ, И НА ТО, ЧТО ОН НЕ БОРЕТСЯ СЕЙЧАС БОК О БОК С ТОБОЙ, ТОЖЕ ЕСТЬ СВОЯ ПРИЧИНА.

- Мой брат, - сказал Теклис, - занят врагом, который куда страшнее тебя.

- НЕТ ТАКОГО СУЩЕСТВА. – Нагаш оторвал костяные когти от горной вершины и произнес магическое слово: вокруг каждого его запястья разгорелось по три пурпурных солнца. В следующий же миг он метнул их в Теклиса. Вспыхнув, жуткие сферы метеоритным дождем посыпались на свою жертву. И ударили в полную силу.

Внезапно, Бог-Маг оказался по другую сторону горного пика. Его окутал нимб лунного света, а прямо позади свои крылья расправил сам Селеннар.

- А вот тут, - проговорил Теклис, - ты совершенно неправ.

Селеннар первым нанес удар. В руках Нагаша самое естество Хиша скорчилось от боли и страдания, и истинная луна владения более не намеревалась это терпеть. Из-за бесстрастной маски сфинкса полились сладкозвучные музыкальные аккорды. Мелодия заструилась вокруг вершины, дабы заглушить весь остальной шум. То была музыка сфер, самый проникновенный звук космоса, и даже величайшие слова силы не имели власти над ним. А без голоса человеческий колдун едва ли мог сотворить большую часть всех своих заклинаний, будь он третьесортным чародеем или верховным волшебником.

«Наблюдай за тем, как происходит обмен, - думал Теклис. Эту мысль он пытался донести до тысяч учеников на протяжении целых эр. – Наблюдай за ним, отражай выпады противника, меняй стратегию, а затем наноси смертельный удар».

В безмолвии когти Нагаша сомкнулись, как если бы он схватил руками бесценную реликвию, и в тот же миг вокруг Селеннара возникла клетка из светящихся скелетных конечностей. Дух луны оказался в ловушке из тысячи костлявых рук. Конечности царапали и скребли в попытке еще крепче и сильнее ухватиться друг за друга. Тюрьма грозила уничтожить физическое воплощение Селеннара. 

В ответ лунасфинкс вспыхнул лучами многоцветного и яркого света, его тело испустило мерцающие волны силы. Но хотя многие костяные руки сгорели дотла в лучах этого очищающего света, на их место всякий раз становились новые конечности, которые с еще большим неистовством старались закрыть собой все щели в решетке. Клетка продолжила съеживаться, и крылья лунного духа прижались к самым бокам. Руки начали вгрызаться в плоть и перья узника. Прекрасная музыка, источником которой и был дух луны, развеялась на тысячу мучительных всхлипов.

Пустые глазницы Нагаша вспыхнули аметистовым светом. Он взмахнул посохом Алаканашем, и в сторону запертого в клетке Селеннара устремился грохочущий луч пурпурного пламени. Силой собственной мысли Теклис ниспослал волну изгоняющей магии, чтобы отразить этот удар, но без оглушительного взрыва перенаправленной энергии все равно не обошлось. Как и планировал Нагаш. Теклис окружил себя силовым щитом, чтобы укрыться от взрыва. Селеннара же, окутанного сжимающимся шаром, отбросило назад, словно под ударом тарана. Раздался пронзительный крик, давление в воздухе резко подскочило, и барабанные перепонки Теклиса лопнули, а его спутник исчез.

Пока далекий Шаишский Надир придавал ему сил, Нагаш был непобедим. Уста костяного тирана высвободили поток грубых звуков, едва ли похожих на слова. Воздух содрогнулся вокруг его бесплотной пасти. Всего на миг Теклис почувствовал, как невидимая рука сомкнулась вокруг его шеи.

Мысленным взором он увидел, как его тело корчится от боли, пока рой жуков-падальщиков пожирает его изнутри. 

В горло хлынул поток черного песка, столь обильный, что его стройная фигура раздулась и, наконец, лопнула, словно переполненный мешок. 

Кольца магии смерти обернулись вокруг него, увлекая за собой во всепоглощающую тьму. 

Он утонул в море костей, безмясые пальцы утянули его вниз. 

И в то же время он стал жертвой древнего солнца, окруженного лиловым венцом. 

Под тяжестью тысячелетий он обратился прахом и пылью. 

Снова и снова лавина кошмаров застилала его разум. В глубине души он знал, что поддаться страху, порожденному одним из этих образов, значит высвободить их и сделать реальными.

Зубы заскрипели, пот выступил у него на коже. Духовное успокоение, которое Теклис в последний раз чувствовал целые эпохи тому назад, снизошло на него. Он позволил темным волнам омыть себя, словно мраморный обелиск, рассекающий воду. Внезапно его тело исторгло ослепительное сияние, и этот лучезарный поток пронзил пелену негативной энергии, которая окутала его врага. Духи-служители, порабощенные Нагашем в незапамятные времена, с воплями рассеялись в тот же миг, когда лучи света коснулись их. Но они не вернулись во Владение Смерти, а были изгнаны навсегда. Все книги, кружившие около Великого Некроманта – те самые нечестивые фолианты, благодаря которым обожествление Нагаша претворилось в жизнь – разом вспыхнули белым пламенем.

Бог Смерти издал душераздирающий крик – звук столь мерзкий, что гора под ним раскололась надвое. Лавины каскадом обрушились на развернувшуюся внизу битву. С устрашающей легкостью истощенные склоны великой горы поддались темной силе. Теклис был вынужден зажать уши руками. Липкая кровь сочилась у него между пальцами. Ужасный шум грозил разорвать все его мысли в клочья, словно латная рукавица, смахнувшая паутину. 

Отринув страх, Теклис сотворил сферу света вокруг себя и вторую такую же вокруг Нагаша. Он запечатал темную магию, бесновавшуюся около горного пика, и заглушил вопли Великого Некроманта, от которых кровь стыла в жилах. Теклис зажмурился, пропустил через себя силу зенита, на изучение которой у него ушли многие годы, и переместился. Вмиг умирающие горы Аваленории исчезли; единственным, что теперь окружало Теклиса и его врага, были звезды – да и то далекие. Здесь, среди абсолютного покоя пустоты душа могла отворить врата, указать путь, пролить свет на дорогу. И глаза древнего бога-идола, украсившего навершие посоха Теклиса, казалось, приоткрыли ему его собственный путь. Наблюдай, размышляй, учись…

Раздался звук, похожий на раскат грома. Волшебным образом Нагаш выбрался из сферы, в недрах которой его удерживало сотворенное Теклисом силовое поле. Его смертельная вонь захлестнула все вокруг, словно дым, окутавший крематорий. 

Нагаш – чудовищное создание, рядом с которым Теклис казался ребенком – рассмеялся и взмахнул Зефет-небтаром, древним клинком, вослед которому сама ткань реальности сочилась темными слезами. Теклис парировал удар собственным мечом, выкованным лучшими сьярийскими кузнецами, но в сравнении его сила была ничтожна, и потому клинок тирана не остановился. Лишь когда он поднял свой лунный посох, перехватив черный меч Нагаша в нескольких сантиметрах от собственного лба, сила удара иссякла. Он чувствовал, как его кожа морщится и шелушится в такой близости от смертоносного артефакта.

- Нет, - сказал Теклис.

Потоки чистой хишианской магии хлынули из его глаз. Они пронзили бы и самую толстую крепостную стену, растопили бы даже выкованный в преисподней доспех Всеизбранного. Но на сей раз эти лучи оставили один единственный ожог на ключице Нагаша. Великий Некромант крутанул своим жезлом, выбив клинок из руки Теклиса.

Издевательский смех разнесся вокруг силовой сферы, когда его посох врезался в ребра Архимага. Энергии Шаишского Надира просочились в самое его естество и принялись разрушать его изнутри. Теклис почувствовал болезненные уколы. Он закашлялся кровью. Алая жидкость брызнула на рукав. Во вспышке заклинание перемещения рассеялось, и эти двое вновь вернулись на вершину горы Аваленор. Шум битвы поднялся вокруг, встречая двух божеств.

Далеко внизу Теклис увидел проблеск света, и в самом сердце его вновь зажглась надежда.

На противоположной стороне долины взгромоздились шестиколесные махины, порождения человеческой мысли. Каждая являла собой целый набор фокусных линз, правда все они были не из стекла, как те, что можно увидеть в телескопах, а из эфирокварца. Позади этих конструкций мерцал портал, и сквозь него были видны шпили Удачи Поселенца. А за самими вершинами – или скорее между ними – сияла Селеннар. Луна горела ярче прежнего, и теперь напоминала сам Хиш, если смотреть на него из других владений. 

Над долиной раздался отрывистый крик магистра магии Аркобальда Лазерна, и линзы машин, которые люди называли Великими Люминарками Ксинтила, аккуратно поймали свет истинной луны. Шесть жгучих копий лунной энергии прорезали воздух. Разгоняя мрак, они врезались в Нагаша, бьющегося с Теклисом на самой вершине, и поразили его торс, его талию, его бесплотное лицо.

 Ксинтилийская машина «Маяк Рассудка» двинулась через перевал, чтобы проложить путь для света далекой башни Приоса, едва мерцающей среди двух горных вершин. Вспыхнув белыми красками, линзы люминарка сфокусировались на эфирокварцевой цитадели и метнули ещё смертоносный луч энергии, пронзивший череп Нагаша.

Победная улыбка озарила лицо Теклиса, и он призвал к остаткам энергии всех эфирокварцевых камней, которые люменеты несли с собой. Тысяча крохотных лучей опустилась на Великого Некроманта. Когда его смертельный враг ослеп и пошатнулся, Теклис вновь воззвал к тем же лучам энергии и обратил их цепями из света. Как это было и в прошлый раз, столетия тому назад, когда он и его альвийские боги-сородичи поймали Слаанеш, он сковал Нагаша и поверг его вниз.

 Бог Смерти рухнул на вершину горы Аваленор. Пробираясь через фаланги оссиархов, выступивших на защиту своего хозяина, на вершину поднялись алементиры иметриканских гор. Каждый их шаг крушил костяных конструктов. Они подняли свои великие молоты и с вековой силой обрушили их на кости Нагаша. 

Испуская яркое сияние силы, Теклис натянул светлые цепи, которые сковали Нагаша, и сорвал эфирокварцевые линзы с дальних люминарков. Один за другим он поднял эти диски высоко в небеса и расположил их в виде искусственного созвездия.  Сияющие диски образовали пиктограмму Данатруар, руну изгнания и святости, и видно ее было даже из космоса. В тот же миг Нагаш был окончательно изгнан в Шаиш, а свет Хиша вновь разгорелся среди всех Владений Смертных. Затяжное и смертоносное проклятие Некротрясения было развеяно навсегда.

КОНЕЦ. 

У Аллариэль есть свой личный Альфарий... Пусть он и деревянный.

Кусочки лора 4ки AoS

Великая Рогатая Крыса официально пятый бог Хаоса. Архаон возвестил, они заключили сделку. Четвёрка немного расстроена.

Ну и Чумной Город прорвался в Акши, а по всем владениям открываются гноящиеся бреши в субвладение скавенов.