видео лучший интеллектуальный

Люминеты Повелители-владений

ДРЕВНИЕ СГИНУЛИ, НОВЫЕ ПОЯВИЛИСЬ

Древний пантеон альвов мёртв*, сгинул давным-давно вместе с гибелью Мира-что-Был. Однако, когда сформировались Владения Смертных, Зигмар отправился в паломничество по новым и неизведанным землям. И во время своего странствия он узнал, что некоторые из его бывших союзников — точно так же, как и он сам — переродились в божественных существ. И в числе прочих были альвийские братья-близнецы — Тирион и Теклис.

ВЕЛИКОЛЕПНЫЕ АРМИИ ЛЮМИНЕТОВ

Как можно ожидать от воинов и магов, чьи способности усилены эфирокварцем сверх всяких пределов, положенных самой природой, армии люминетов — одни из самых смертоноснейших во всех Владениях Смертных. Они сражаются с абсолютно безукоризненной скоординированностью, фаланги копейщиков и отряды быстрой конницы в силу идкальной слаженности одолевают даже врагов, многократно превосходящих альвов по численности. А непредставимо могущественные маги сокрушают врагов умелой работой с элементальной магией. Ведомые несравненным воинским искусством Тириона и просвещённой мудростью Теклиса, Люминеты-Повелители Владений — подлинное воплощение искусства войны.

Итак, как же живут Норска?

Мера Жертвы

Кровавые маги и бессердечные провидцы, Каббалисты с лёгкостью жертвуют жизнями своих последователей, чтобы лучше управлять магией. Эти падшие колдуны обладают огромной магической силой, однако им постоянно приходиться сопротивляться с голодными до душ богами, поскольку эти ненасытные существа запрашивают каждый раз всё большую цену у своих просителей.

Когда племя говорило об Ардже, они прославляли его победы. Они хвастались его мудростью, его проницательностью, его колдовскими подвигами. Но больше всего они хвалили его за точность пророчеств. Кто еще смог бы прочесть То, Чему Быть по ряби в луже крови, водя по ней ножом? Кто еще смог бы истолковать нити Судьбы, продираясь через лабиринт скотских кишок? В течении нескольких поколений он служил Гласом Божьим для череды военных вождей и королев, давая им советы, когда они их просили у него, используя свою магию на войне, когда они этого требовали, и предавая, приводя их к гибели, когда полагал, что племени нужен новый лидер.

С тех пор, как владения сотряслись и извергли смердящий могилой шёпот Бога Смерти, леденящее зловоние вплелось во многие его заклинания. С кривой ухмылкой на лице Арджа начал принимать более активное участие в планировании битв своего клана. И они реже стали проливать свою кровь и пятнать свою честь; все чаще и чаще он напоминал вождям клана, что есть и другие пути к славе. Он изливал им в уши обещания силы, нашёптывая капля за каплей, рассказывал им о древних гробницах, явившихся на свет вновь, и об артефактах, которые лежали нетронутыми на протяжении тысячелетий внутри. Клинки древних империй, зачарованные древней магией, вскоре оказались в руках его воинов. Амулеты и драгоценности, содержащие давно забытые чары, нашли нового владельца в его лице, а более слабые талисманы он раздарил своим помощникам. А что за грозные и ужасные заклинания распространились по землям? Бури воющего пламени, землетрясения, которые пожирали воинов каменными пастями, треснувшие зеркала, которые нашёптывали человеку все его грехи… Арджа столкнулся с ними сам, воздев окровавленные руки, его резкий голос поднимался до крика, когда он нараспев воздавал похвалы пантеону, и поворачивал эти злые колдовские силы в нужную сторону. Их нельзя было подчинить себе, конечно, нет. Но можно было перенаправить.

Конечно, все эти деяния только добавляли ему уважения. Меньшего он и не заслуживал. По мере того как сила его росла, росло и его племя. Никто не сделал для его народа столько, сколько сам Арджа. Он прожил уже почти три сотни лет. Как близок был он к исполнению своих желаний? Как далеко ещё? 

Апофеоз. Вознесение. Бессмертие. Он был близко. Он должен был быть уже близко. Так его племя говорило о нем перед ним, так они горделиво хвастались им воинам других кланов. Но когда они шептались между собой вдали от ночных костров, то чаще всего говорили о его неудаче. Единственной его неудаче. Арджа подозревал, что не переживёт еще одной такой катастрофы. Даже если он переживёт перенаправление магии, что вообще не гарантировано, племя, вероятно, снимет с него голову, считая, что боги покинули его. И... ошиблись бы они, сделав это? Может да. Может нет. В ночь его провала, огонь магической отдачи накрыл его тело, забрал глаз, ухо и обжёг левую руку так, что она превратилась в нечто из шрамов и ноющей кости. Хуже всего пришлось его искалеченной теперь левой ноге, из-за которой он заработал себе хромоту до конца жизни. А конец его жизни, если знамения не изменятся, уже не за горами.

Всё должно было быть не так. Он всё сделал правильно. Не так ли? Разве он не сделал всё, чего требовали от него боги? Разве он не подготовил всё безупречно, всё в соответствии с велениями божьими? Жертвоприношение. Это канат, на котором балансировала благосклонность богов. Даже третьесортные ведьмы и знахарки знали это, но понимание этого могло стать делом всей жизни. Как разуму смертного в самом деле постичь все хитросплетения паутины промысла Божьего? Каждое заклинание было прыжком веры. Каждый ритуал был надеждой и убеждением, обёрнутые в клубок молитвы. Большинство этих тупоголовых скотов верило, что жертвоприношение было не более чем вырезанием сердец из пленников и протягиванием этих сочащихся кровью плодов к небу. Где же жертвоприношение в таком деянии? Такие кровослужения были подношениями, а не жертвоприношениями, ничего по-настоящему значимое не даётся просто так. Колдун не понес серьезного урона. Как же тогда боги будут получать столь тонкие душевные дары и клятвы преданности? Арджа думал долго и упорно над этим, пока его влажные раны затягивали шрамы.

Завтра будет время испытаний. Он снова мог ходить, хотя и нерешительно, и был готов искупить свою неудачу. В прошлый раз жертва почему-то оказалась недостойной.

 Череп его отца, духовная реликвия, окружённая умиротворяющими энергиями; он раздавил его в пыль ради реагента для заклинания. Его собственная жена, старая карга ныне, но все еще дорогая ему, умерла ради него, разрезанная его ритуальным ножом, чтобы её кровь стала ещё одним реагентом в плетении заклинания. Трое из его учеников, трое самых многообещающих из молодых шестилеток его племени; каждый из них был схвачен воинами по приказу Арджи и обезглавлен топором Королевы Войны. И, как будто, этого было мало, он выбросил в никуда дюжину артефактов и талисманов, которые были очень полезны племени, каждый из которых был добыт ценой многих жизней из гробниц павших королевств, принеся их в жертву ради сотворения этого заклинания. И этого оказалось недостаточно. Отдача почти убила его, и в его лихорадочных снах на грани смерти он слышал смех богов. 

Если бы он услышал этот звук снова, то тот бы наверняка навсегда лишил его разума. Арджа вызвал своего сына для последних приготовлений, и молодой человек прислуживал ему в его палатке из шкур животных, согнувшись над жаровней. Арджа смотрел, как он стряхивает с ботинок пыль пустыни, чтобы не испачкать меховые коврики. Мальчик был хорошо воспитан. Его сын, Нагара, был точной его копией: худой, с крючковатым носом, одетый в меха и увешанный амулетами из нефрита и кости. Он был Гласом Божьим, как и его отец. Последний Глас Божий племени. Будущее клана. Арджа слишком хорошо понимал вес этого бремени, потому что всё, что он делал на протяжении веков своей жизни, было для клана. Так он говорил себе, десятилетие за десятилетием, и он доказал это бессчётное количество раз. 

«Клан умрёт или выживет вместе с тобой, Нагара. Я прочёл эту истину в кишках грифогончей без признаков болезней кишечника. Прорицание было ясным, безошибочным. Слушай меня, когда я говорю с тобой. Что бы ни случилось со мной, клан выживет или умрёт вместе с тобой». 

Арджа не должен был больше ничего говорить. Молодой человек кивнул, потому что прочёл то же в своих пророчествах. 

«Я понесу твои знания дальше».

 «Да. Ты хорошо обучился, сынок». 

Арджа вытащил свой жертвенный крис, костяная ручка стала гладкой после двух веков использования, лезвие тонкое, всегда острое, зазубренное, чтобы усилить кровотечение. Он повернул его в руке, позволив свету огня поиграть на полированной человеческой кости.

-Почему ты плачешь, отец?
-Потому что у меня для тебя остался один последний урок, - тихо сказал Арджа, -урок ценности жертвы.

Рассвет наступил и битва пришла с ним. Для Арджи, стоящего далеко от грохота окровавленного железа и грома расколотых щитов, сражение было лишь отвлекающим фактором.

 Он был один на небольшом возвышении, лицом к лицу со своими врагами на обширных пустынных дюнах. Пятеро их было против него; пять альвийских колдунов, в доспехах из зачарованного металла, с перламутровыми клинками. Воздух мерцал вокруг них ирреальными миражами: огромные парусные корабли оставленные гнить и разрушаться, королевства коралловых шпилей, которые не могли существовать. Арджа ничего не знал об их культуре. Но это его не заботило. 

Сражение свирепствовало, как и все сражения до этого, но колдуны были сосредоточены лишь на своих собственных задачах. Заклинания, на которых шла дуэль, были Бесконечными, каждое из которых было эфемерным фантомом, впервые извергнутым насилием Бога Смерти над Владениями Смертных, а теперь выпущенных и принёсших разрушений повсюду без меры. Арджа сплёл несколько из них, хотя, возможно, термин «содержал» подошёл бы лучше тут - он запечатал их внутри его последних оставшихся артефактов, зная, что в лучшем случае это были временные клетки. В разгар битвы он разбил медные статуэтки, сдерживающие элементальные чары, и на пустыню извергся клыкастый свет и призрачный гнев. Его соперники ответили тем же, как и предвидел Арджа. Поле битвы оглашала какофония отражающая их Бесконечные проявления. 

В считанные минуты сражение превратилось в стычки отдельных групп обеих армий, битва скатилась в полный хаос. Колдовство проделало глубокие расселины в пустыне, поглощающие пески из-под ног воинов. Люди и альвы горели негасимым пламенем. Клинки появились из ниоткуда, танцуя по велению далеких магов, вырезая лики смерти на лицах ближайших солдат. 

Он чувствовал, что альвийские маги забирают у него контроль над его магией, поворачивая изуверские заклинания по собственной воле, изменяя так, как им было нужно. Призрачные челюсти великой Мантикоры стали чем-то более похожим на акульи, пастью, забитой рядами клиновидных зубов вместо огромных серповидных клыков. Их горящий образ окрасился красным, когда они прошлись через ряды воинов клана Арджи. Одно за другим, заклинание за заклинанием, альвы заново переплели высвобожденную магию, направляя ее в человеческую орду. Знамя Богов вспыхнули, когда знаменосцы сгорели. 

Даже одноглазый, одноухий, однорукий колдун мог сопротивляться и отражать атаки альвов. Боги наблюдали, они были с ним, и он чувствовал, как их внимание пробегало по его венам с каждым ударом его сердца. Под их покровительством он станет сильнее, чем когда-либо. Он мог спасти свой клан и выиграть войну.

Жертвоприношение. Апофеоз. Вознесение. Бессмертие. Арджа вытащил свой ритуальный нож и добавил свою волю к воле своих врагов. Заклинания, пожирающие его родных, вспыхнули с новой силой, огни стали еще сильнее, клинки срывали плоть с костей. Он мог расслышать плач и крики его племени во встречном ветре, призывающие его о помощи... И никто из них не осознавал, что каждый из этих оставшихся без ответа криков был молитвой. Что-то пробудилось в глубине его разума: звук, который не был звуком, чувство, которое не было чувством.

 Присутствие. Смех? Это был смех? Он снова потерпел неудачу? Нет, не смех. Что-то другое. Глас Божий держал в руке свой крис, все еще красный от высохшей крови сына, он стоял один на краю поля битвы, наблюдая, как его племя умирает. 

«Этого достаточно?!» - закричал он ветру. 

«ЭТОГО ХВАТИТ !!?»

 И ему не пришлось долго ждать ответа…

*динозавры вымерли от метеорита*

Нагаш посмотрел на него, и Сигмару пришлось бороться против ужасного взгляда, чувствуя, как его конечности наливаются ледяной водой и свинцом. Две сферы мертвенно зелёного огня уставились на Сигмара, глаза, которые видели мир до того, как люди ступили на землю, которым он теперь правил. Тысячи лет разделяли их, океан времени, который Сигмар находил невозможным для восприятия. Он не мог представить мир тех давно минувших дней, также как он не мог представить себе Империю через тысячи лет. 

"Я покажу тебе..."

Голос был подобен столкновению континентов, гробовая интонация, которая не имела ничего общего с настоящим голосом. Это был звук самой смерти. Сигмар пошатнулся, когда увидел землю лесов и гор, её люди разобщены и мир в смятении. Кровь пятнала каждый камень, и отблеск железного оружия был повсюду. Армии, размеры которых бросали вызов воображению, маршировали по этой земле, уничтожая всё на своём пути без жалости. 

Выпотрошенные тела лежали на обочинах дороги, мужчины, женщины, дети. Всё ещё живых пленных привязывали к кольям и оставляли на съедение животным. Сигмар видел резню и кровь повсюду, изрубленные трупы и людей, сжигаемых заживо в их домах. Он заплакал, увидев подобные бедствия, обрушившиеся на его людей, и в нём начал нарастать гнев, когда он начал искать источник этого разврата. Его взгляд упал на армию, марширующую к городу, стоявшему на слиянии множества рек. Красочные флаги трепетали над их головами, и солдаты были одеты в одинаково безвкусную форму. 

Они маршировали дисциплинированными рядами, распевая песни о воинской гордости, и Сигмару захотелось рыдать, когда он увидел, что это была не армия чудовищ, зверей нежити. Это были люди. Хуже того, это были люди Империи. 

"Присмотрись..."

Хотя он знал, что это именно то, чего хотел Нагаш, Сигмар ничего не мог с этим поделать. Он увидел, что флаги армии были украшены черепами, лавровыми венками, скрещенными копьями и орлами с распростёртыми крыльями. И на каждом из них был вышит свиток с одним единственным словом:

«Sigmar»

"Вот мир, который ты создал. Это кровь, которую будут проливать во имя тебя. Не лучше ли покинуть этот мир и позволить человеческой расе придти в упадок? Ваш вид живёт лишь для уничтожения и неопределённости. Он не знает другого пути".

Не много бека: Все-врата

Сложно найти кого-то страшнее, чем мерзкие Скавены и ужасные последователи Хаоса. Потребуется безграничная храбрость и немного безумия в придачу, чтобы безрассудно погрузиться в схватку с ними. К счастью, для осажденного Рейкланда, наши пять героев обладают и тем и другим в достатке. 

В Vermintide 2 герои Убершрейка вернутся, чтобы сразиться с безжалостной армией Нечестивого союза. Ранее они ограничивались всего одним боевым стилем, а теперь каждый персонаж имеет перед собой три альтернативных пути. Три карьеры, которые даруют уникальные таланты, способности, вооружение и боевые навыки. 
Какой путь выберете Вы? 

Бардин Горекссон 
Бардин Горекссон показал себя, на поле битвы как неудержимая лавина, в гостинице - как ветер, сметающий весь Эль, а у костра - как надежный друг. Полный дружелюбия и хорошего настроения, Бардин стал тем скрепляющим элементом, что связал нашу весьма разноперую команду. 
Ведомый поисками потерянного гномьего города Карак-Зорна, Бардин был немного отвлечён от своей цели, постоянным и надоедливым вмешательством Скавенов. Тем не менее, он не сдается и сражается за правое дело, как герой, которым гордились бы его предки! 

Рейнджер Ветеран 
Рейнджеры оставляют покой домашнего очага и оплота, блуждая по полям и селениям, чтобы сражать врагов подальше от стен их родных жилищ. Братья-Гномы редко относятся к ним с должным уважением. И зачастую рейнджеров считают чудаковатыми и иногда даже сумасшедшими. Тем не менее, они крайне важны для постоянной защиты оплотов гномов. Рейнджеры закалились тяжелыми условиями поверхности и в совершенстве овладели искусством слежки и засады. 

События в Убершрейке отточили навыки Бардина до уровня Рейнджера Ветерана. Обладая твердыми руками и зоркими глазами, он быстро приспосабливается к ужасам, которые вырываются на него из теней, и безжалостно сражается с ними, пока те не перестанут дышать. Угроза, нависшая над Рейкландом сейчас более важна, но поиски Карак-Зорна все еще тяготят Бардина. 

У Бардина-Рейнджера весьма простой подход - использовать арсенал дальнего боя, чтобы карать противников издалека. Тем не менее, ближний бой ему не чужд. Если возникнет такая необходимость, гномья сталь накажет тех врагов, которые достаточно глупы, чтобы приблизиться к Бардину. Возможно, не так красиво, как у Кузена Окри, но и так сойдет.

Описание герцогства уберсрейкского из "Путеводителя по Уберсрейку"

Описание к карте

Эрцгерцогство Верхний Тойфель

Эрцгерцогство Верхний Тойфель должно быть одной из важнейших провинций Рейкланда. Оно включает в себя четыре важных рейкландских сословия - Уберсрейк, Фалкенхайн, Штиммесвальд и Хаальштейн - одни из самых плодородных и стратегически значимых земель империи. Однако держатели этого титула являются правителями лишь на словах. По закону титул принадлежит князю рейкландскому. Более 200 лет назад Магнус Благочестивый отобрал в свою пользу все земли и титулы дома Вальфен. Нынешний князь альтдорфский, император Карл Франц владеет титулом, и он позволяет дому Вальфенов использовать его лишь покуда они остаются ему верны. По малейшей прихоти он может устранить эрцгерцога без каких либо последствий с рейкландским сеймом. Так что нынешний эрцгерцог, Виктор фон Вальфен, импозантный и сварливый мужчина, а также уважаемый ветеран многих военных кампаний, на политической арене совсем беспомощен. Его единственной ответственностью является переправка налогов из эрцгерцогства в княжество альтдорфское. И любой, кто присягает на верность эрцгерцогу, на самом деле приносит оммаж князю Альтдорфа через посредника.

Герцогство Уберсрейкское

Уберсрейк - это название не только окружённого крепостью города, но также и окружающего его герцогства. Герцогство это включает в себя полосу плодородного региона Рейкланда - Форбергланд. В его разнообразном ландшафте можно встретить и рвущиеся в высь горные пики, зелёные долины, быстрые реки, мирные озёра, густые леса и добротные поля. Но более всего оно известно за перевал Серой Леди, один из двух безопасных путей в Империю из Бретонии, что делает его бесценным в качестве торгового маршрута и стратегического направления. 

Герцогство также является рейкландским сословием, а значит, герцог может заседать на рейкландском сейме - законодательном органе княжества. Таким образом, над действиями герцога нет власти ни у кого, кроме князя рейкландского. Герцогство включает в себя семь ленов, также поделённых на части. Однако нынче в Уберсрейке нет герцога, и правителям уберсрейкских наделов некому приносить оммаж. Очевидным решением, помимо прихода к власти нового герцога, был бы оммаж этих феодалов эрцгерцогу Виктору фон Вальфену, которому раньше приносил вассальную клятву герцог Уберсрейка. Однако же из-за причуд рейкландских законов, для этого их лены должны быть рейкландскими сословиями, которыми они не являются. Так вот эти семь феодов, с Уберсрейком посередке, застряли в политическом лимбо без сеньора, а потому и без голоса в рейкландском сейме. При всех сопутствующих неудобствах, это также предоставляет знатных домам Уберсрейка ту странную степень свободы, которой не многие в Империи могут похвастать: у них нет сеньора. 

Баронство Долины Леди

Усыпанная фермами долина окружает реку Тойфель, текущую вниз с Серых Гор. Так сложилось, что титул барона Долины - это скорее дань уважения наследнику герцогства уберсрейкского, и он никогда не имел за собой значительного веса. Местное производство поддерживает ближайшую крепость, и весь избыток идёт на продажу в рейкландских городах. Деревни и сёла долины облагаются налогами напрямую из Уберсрейка и защищены военной силой этого города. 

С изгнанием Юнгфройдов, ни город Уберсрейк, ни долина не имеют правителя. Это значит, что Виктор фон Вальфен, эрцгерцог Верхнего Тойфеля, должен взять их под свой контроль. Однако эрцгерцог не более чем марионетка Карла Франца, да и император решил скорее послать своего герольда, Эммануэль Нахт, представлять свои интересы, чем предоставить эрцгерцогу хоть какую-то самостоятельность. Это не только разгневало эрцгерцога, но по слухам, подобная должность вовсе не в интересах и самой Нахт, учитывая её дела в Альтдорфе. 

За последние десятки лет долина довольно обезлюдела из-за непрекращающихся набегов зеленокожих. В качестве контр-меры альтдорфские отряды начали патрулировать регион, но это только ухудшило ситуацию, поскольку вожди орков и гоблинов принимают подобный показ силы за вызов, на который они обязаны ответить.

Баронство Тойфельтал

Баронство Тойфельтал раскинулось на обрывистой равнине, рассеченной рекой Тойфель в Серых Горах. Посреди равнины находится озеро Тойфель, известное местным как Красноозёрье [Rotsee] из-за своего тёмно-красного цвета. Учёные считают, что Тойфель приносит с собой железо с горных залежей, но по местным легендам это всё кровь гномов, пролитая в их тысячелетней борьбе с зеленокожими. 

Барон охраняет проход через перевал Серой Леди, так что несмотря на всю трудность перехода, основная дорога поддерживается в приличном состоянии. Шлюссельшлосс - основная резиденция барона. Этот полуразвалившийся замок стоит на вершине скалистого острова посреди Тойфеля. В самом его узком месте он позволяет установить контроль над перевалом, где тот входит в Шлюссельшлоссшлюхт [Шлюссельшлоссское ущелье], крутое ущелье, знаменитое своими красными водопадами. 

Наместник барона Геральда фон Шлюсселя, Рейнхарт Бликстейн, заведует как рутинными делами, так и баронской оскудевающей казной. Баронесса Матильда фон Шлюссель родила барону двух сыновей: Эрика и Маттеуса. Братья не очень-то ладят. Эрик отважен и, может, чуть глуповат, тогда как Маттеус чуток и прилежен.

Графство Вдовьей Долины

Нагорье графства примыкает к склонам Серых Гор. Жизнь там не сладкая, но кучки деревень и сёл, а также единственный укреплённый город Грунвэхт, раскинулись либо по защищённым склонам, либо в глубине долин. Это не особо богатая провинция, её основной доход составляет выпас коз и экспорт козлиного молока и сыра в Уберсрейк. Отчаянные золотоискатели здесь привычное зрелище. Они уверены, что найдут здесь рудные жилы подобно месторождениям Чёрной Горы, Долины Леди или Грауверка. Но если кто и нарыл что-то достаточно крупное, чтобы перевернуть Вдовью Долину с ног наголову, об этом он не рассказал.

Бывшие владыки Долины, Заальсы, все были перебиты с десяток лет назад, когда зеленокожие сожгли их замок. Нынешний правитель, пфальцграф Грегор Шадельфауст, носит помпезный титул "защитника Вдовьей Долины". Шадельфауст - незаконнорождённый сын покойного старшего брата герцога Сигизмунда фон Юнгфройда - Тювальда. Во время своей недавней воинской службы он снял осаду с Грунвэхта. Император Карл Франц был так впечатлён его доблестью, что возвёл его в ранг знати, дав ему титул и Башню Хёэвахт. Все это вызвало недовольство как дяди Шадельфауста, герцога фон Юнгфройда, так и эрцгерцога фон Вальфена. Герцог фон Юнгфройд недоволен возвышением его незаконнорождённого племянника, в котором он видит угрозу его собственной ветви их семьи. Эрцгерцог фон Вальфен, который сам же и отправил Шадельфауста на Грунвэхт, не одобряет рост его силы и статуса.

Герцогство Ашаффенбергское

Герцогство Ашаффенберг - относительно небольшая территория, запертая между южным берегом Тойфеля и Блитцфельзенскими Холмами. Император Магнус Благочестивый создал этот феод после Великой Войны против Хаоса и возвёл Ашаффенбергов в ранг знати, отдав им в лен землю, которая раньше принадлежала младшей ветви дома Вальфенов. Значительная часть доходов герцогства происходит либо из рудников, либо рыбного и торгового промысла на Тойфеле. В частности, многие речные проводники зарабатывают в городе Ашаффен, помогая баржам пройти по коварным водам вниз до Ауэрсвальда. Самый высокий пик Блитцфельзенских Холмов, Таубеберг, лежащий на северо-восточной границе герцогства, кишит гоблинами из племени Ползучей Смерти. Вылазки с целью вывести зеленокожих с ашаффенской земли неподалеку от шахтёрского городка Блитцхёэ - ежегодное событие, так что у местной знати есть значительный военный опыт.   

Нынешний герцог, Бриних Ашаффенберг, амбициозный муж с множеством наследников. За прошедшие пару лет он закрепил за своим старшим сыном, Тобиасом, престижное место маркграфа Перевала Серой Леди. Он договорился также о браке между его вторым сыном, Рикардом, и Людмиллой фон Брунер, единственной дочерью герцога Штейрлиха [тут должна быть ошибка в книге, т.к. она дочь Генриха фон Брунера, его брата]. Этот брак - удивительное достижение, учитывая историю прений между этими двумя знатными домами. Не так давно Бриних вернулся в герцогство из своей усадьбы в Уберсрейке, после того как император отстранил от власти его бывших союзников, Юнгфройдов. Теперь он планирует свой следующий шаг очень осторожно.

Герцогства Грауверк и Карштадт

Заросшие густыми лесами герцогства грауверкское и карштадтское - рай для охотников и следопытов, которые присоединяются к прибывающей аристократии, охочей до охоты. По лесам разбросаны охотничьи хижины, и даже особняк правящей семьи Брунеров - Штейрлихова Усадьба - на самом деле просто сильно укреплённая хижина. Дом Брунеров получает колоссальный доход со своих глубоких шахт, скрытых в южном Хэгеркрюбсе, и невзирая на века изобилия, эти шахты и не думают истощаться. Брунеры выкупили близлежащее герцогство Карштадт несколько десятков лет назад у неблагополучного дома Карштадт. В итоге это привело плодородные сельскохозяйственные угодья и главные дороги к Уберсрейку под контроль Брунеров, и это не считая прибыльных таможенных застав. Брунеры потребовали, чтобы Карштадты сдали доказательство своего благородного происхождения как часть сделки, - по факту становясь простолюдинами, - что в свое время поддержали Юнгфройды. И хотя немногие могли понять принятие такого решения, невероятные успех и богатство, которые последовали за Карштадтами, когда они учредили новый купеческий дом, и сделавшие их одной из богатейших семей герцогства [уберсрейкского], заставили их недоброжелателей умолкнуть.

Герцог Штейрлих правит обеими провинциями напрямую, хотя у него и множество вассалов. Он, как и его усадьба, были названы в честь его прославленного предка, и он устремлённый и решительный человек. Он регулярно объезжает свои владения, преследуя бандитов, зверей и дичь с равным рвением. Ему едва ли интересна политика, поскольку подобные дела он оставил на свою мать Кисайю фон Брунер и племянника Хейссмана. Однако же он любит свою семью, и недавно отдал в качестве приданного своей племяннице Людмилле замок Ульметурм, празднуя её союз с Рикардом Ашаффенбергом. Поговаривают, что подобный жест Кисайя посчитала глупым и расточительным.

Марка Перевала Серой Леди

Глубоко в Серых Горах, за пределами баронства Тойфельтал, марка Перевала Серой Леди - первая линия обороны против королевства Бретония. Окружённая ледниками и укреплённая вотчина зимой обычно непроходима. И хотя не одно десятилетие прошло с последнего конфликта с Парравоном, расквартированные в марке полки национальной армии всегда готовы. Что довольно разумно, учитывая количество зеленокожих, которым полюбились местные горы. Граумаркшлосс, крупнейший замок марки, расположенный высоко на скалах к северу от дороги, сторожит перевал. Вход в него оборудован сложным подъёмным паровым механизмом. Перевал усеян развалинами менее укреплённых замков, разрушенных зеленокожими за прошедшие века. Теперь же почерневшие остовы этих павших крепостей - дом лишь неутешным теням погибших. Единственное значимое селение - это Тойквелле, оледенелая деревня, под завязку оснащённая пушками и мортирами. 

Маркграф Тобиас Ашаффенберг, старший сын Бриниха Ашаффенберга, стал правителем марки после смерти предыдущего маркграфа, не оставившего наследников. И хотя он уже несколько лет заправляет провинцией, Тобиас до недавнего времени и ноги своей не ступал на эту одинокую замёрзшую землю. Вздорный хвастун и умелый дуэлянт, он предпочитает проводить свой досуг среди яркий огней лучший рейкландских празднеств, а также купаясь в водах Нульна во время Пороховой Недели. Но когда Юнгфройды потеряли Уберсрейк, отец Тобиаса послал его в Граумаркшлосс привести все в порядок и убедиться, что оборона непроницаема. Всё, чтобы возвысить имя Ашаффенбергов и убедиться, что перевал Серой Леди не падёт под власть очередного знатного дома.   

Герцогство Чёрной Горы и Грауштадт

Альпийское герцогство Чёрной Горы готовится к войне, и вздыбленный олень Юнгфройдов взмывает над марширующими войсками. Покуда крепость Нойфальюнг полнится прибывающими из Уберсрейка беженцами и солдатами, шахты Чёрной Горы работают в двойную смену. Раньше её добыча отправлялась в Уберсрейк на продажу Альтдорфу. Но после потери города Юнгфройды установили с баронессой фон Бёрн, возмущенной несправедливыми действиями императора, новый торговый путь на север. Баронство Грауштадт также управляется Юнгфройдами, но теперь оно изолировано от их прочих земель. Чтобы поправить дело, Рудольф Трохейм, лучший стратег Юнгфройдов, был назначен его наместником и получил в управление три полка для защиты провинции. Но местные Трохейма недолюбливают за его брак с незаконной дочерью герцога Гастона Парравонского, ненавистного зачинщика Пятой Парравонской Войны.  

Герцог Сигизмунд, который раньше правил всем герцогством уберсрейкским, теперь укрылся в крепости Нойфальюнга, сильно потеряв в своих силах. Он быстр на гнев, и его тяжело полюбить, но он известен своим твердым и справедливым правлением. Хотя его враги и соперники быстро нажились на его падении в немилость, его друзья и союзники в тайне собирают силы. На стороне герцога стоит его старший сын и его новая невеста, находчивая Грета Тротт. Это был поспешный брак, который однако же привел значительные подкрепления из герцогства тамского. Оба его младший сына пропали без вести, и в Уберсрейке за их головы назначена крупная награда. Учитывая размеры юнгфройдских сундуков, крепкие стены Нойфальюнга, а также численность нанятых ими войск, кажется сомнительным, чтобы конфликт между императором и герцогом был разрешен в ближайшее время.