голые слаанешиты вархаммер

Главное отличие между космодесантниками из Warhammer 40,000 и «зигмаринами» из Age of Sigmar

Перевод: Str0chan 

Один из пользователей спросил Рейнольдса о том, как он относится к подобным разговорам о чрезмерной схожести между космодесантниками и Грозорождёнными Вечным («зигмаринами»). И нам бы хотелось привести целиком ответ, в котором Джош объясняет сущностные отличия между этими существами, конституируя их внутреннюю непохожесть друг на друга, даже не смотря на то, что и те, и другие — инструменты в руках своих повелителей, призванные уберечь обычных людей от ужасов из других миров. 

Вопрос: AoS часто критикуют за то, что Грозорождённые — просто космодесантники в фентэзи-вселенной. Непомерно большие доспехи, маски вместо лиц, различные варианты покраса Орденов и кредо «созданы лишь для войны и ни для чего ещё» — разве всё это не указывает на сходство? Но вы говорите, что это не так — можете объяснить, почему? 

Джош Рейнольдс: Ну, для начала, космодесантников набирают в орден детьми и пытают НАУКОЙ™, навечно превращая их в нечто среднее между монахами и машинами для убийств. Их единственная цель — поддерживать рассыпающееся здание кровожадной антиутопической империи во имя гнилого трупа, что поедает псайкеров, будто конфетки. Они — нищие духом сироты с промытыми мозгами, которых превратили в оружие и бросили против Галактики, где АБСОЛЮТНО ВСЁ пытается прикончить их. У космодесантников не имелось шанса побыть людьми, так быстро из них сделали живые пушки. 

Грозорождённых Вечных, напротив, выбирают за их отвагу и веру из числа павших витязей, воскрешают и направляют в Смертные Владения, чтобы освободить оные от заправляющих там чудовищ во имя добродетельного Бога-Короля. Они — герои с искалеченной судьбой, и каждый из них был сложившейся личностью с уникальной жизненной историей до того, как его запихнули внутрь брони-халкбастера базовых цветов, накачали силой молнии и отправили спасать собственных потомков от кошмарных порождений зловещего адского измерения. Они претерпевают одну гибель за другой, всякий раз теряя частичку души, но продолжают спасать окружающих от удела, когда-то постигшего их самих. 

Первые настолько далеки от человечества, что полностью чужды ему. Вторые настолько человечны, что это причиняет им страдания. Первые почти не испытывают эмоций, вторые не менее эмоциональны, чем до первой смерти. Первые ненавидят и остерегаются чужаков, вторые регулярно заключают союзы с космическими ящерами, воинами-скелетами и зеленокожими монстрами. Первые воплощают собой мрачное будущее, в котором обитают… вторые несут в себе надежду. 

Они похожи между собой только внешне: здоровяки в легко раскрашиваемой броне, которые всегда продаются лучше карликов из мелких неудобных деталек. Давайте скажем так: космодесантники — это Бэтмен, а Грозорождённые — Капитан Америка. Оба они супергерои, оба носят костюмы и колотят плохих парней, оба спасают людей. Но это не значит, что они одинаковые, верно?

Что же это такое, странное животное "БЭК"?

GW отвечает на вопросы своих продавцов по Age of Sigmar:

"Братишка, я тебе поиграть принёс"

Раз в два-три месяца я делаю тематические посты, которые интересны разве что одной пятой наших подписчиков, ибо поднимают аспекты ролевой вахи, которые абсолютно не интересны многим настольщикам и литфанам. Однако в этот раз я решил попробовать поднять тему которая если и не будет интересна, то хотя бы забавна для среднего мимокрокодила.

Мы с вами уже привыкли смеяться над высокопарными непродуманными ролями, сделанными на коленке, но при этом пафосно и гордо подаваемыми костюмами, да и просто над весёлыми, усталыми от поллюций детьми. Однако иногда мы сталкиваемся с вещами, которые в силу многих своих особенностей не проходят в категории смешной анбэк/ грустный анбэк. А проходят скорее в категорию "ебаный рот этого ролевого казино блять, это что вообще такое-то". Пусть безвредно и безобидно, но чертовски смешно.

Ну или сокращённо - "еб**** хуйня". Давайте определимся сразу, это все имхо конкретных личностей, всегда указывающих свои данные и имена, потому вопрос этики в публикации таких историй для меня очевиден - если не согласны то пишите в комменты и личку, я всегда открыт для диалога, даже если совместными усилиями мы превратим его в цирк.

Итак, наш первый ЕХ- номинант, замечательный концепт внешним видом которого и непередаваемо прекрасным исполнением я наслаждаюсь уже который год. Надеюсь в своей злобно-фашистской оценке происходящего я всё таки не одинок. Итак, дамы и господа, встречайте ГОЛУБЕЙ ( точнее сказать - весь класс людоживотных, не видящих разницы между ролью скавена и мартышки).

Да, я абсолютно кристально серьёзен. Людям, знакомым с вархаммером только с классических сторон, сам концепт того, что на игру есть какой-то смысл/прикол/интерес ехать в костюме ГОЛУБЯ ИЛИ ПОПУГАЯ скорее всего покажется шуткой. См. Начало абзаца. И не один год этот замечательный карнавал радует постояльцев полевого вертепа своим очаровательным исключительно вархаммеровским отыгрышем говорящих-разговаривающих животных, дополняет общеигровые усилия по улучшению антуража своими костюмами, все я так больше не могу, у меня генератор сарказма сломался.

Я попытаюсь уложить мысли кратко и содержательно, иначе этот пост превратится в памятник одной единственной ситуации, а цель все таки - обозначить некоторые рамки гнетущего душу проклятия древних времён, периодически кусающего за пятки тех, кто пытается в кои-то веки съездить не на днд и утренник по мотивам игр девяностых, а на ваху.

Разные люди по разному оценивают степень собственной креативной свободы в процессе подготовки к таким мероприятиям. Как ни крути ролёвки это театр самодеятельности со значительными послаблениями в сравнении с настолками разных систем, так что игрок имеет полное право сам выбирать степень серьёзности с которой он отнесётся к своей роли, здраво оценивая доступные ресурсы и поставленные цели. С точки зрения многих - какая разница что отыгрывать, хоть бретонца хоть подсвечник, главное делать это весело и для людей!

Мотив на словах благой, а по факту мы в итоге имеем игроков "я придумал, буду собакой в цирке! Но поскольку я транс-игрок, то все равно во время осады буду стрелять с пистолета!" (Транс-игрок это более политкорректная версия старого доброго Т-слова, применять которое в данный исторический момент уже бессмысленно, ибо многие люди воспринимают его как белый шум и "да я толчок, как будто что-то плохое, раньше все так делали!").

Итак, давайте соберём пасьянс - навскидку помимо вышеобозначенных голубей я могу вспомнить несколько собакенов разной степени всратости и боевой приспособленности, начиная с вышеупомянутого кислевского далматинца с пистолетом circa 2011 (понимаете откуда лапы у шуток про огнестрел растут?); орангутанга, по всей видимости ориентированного на фамильяра( историй про которого не слышал, надеюсь всплывут в комментах) множество реинкарнаций птиц, змей (привет тебе , странная мамба) и прочей живности. Впрочем чего мне одному распинаться, вспомните своих любимых товарищей, давайте ностальгировать! Сопредельные сеттинги не интересуют, только вх, в силу того настолько тупо и карикатурно смотрятся ожившие мечты о диснеевских зачарованных зверятах в атмосфере гримдарка (при том что случаи и примеры обращения на блюдечке перед носом, но они слишком мрачные и нихачу).

P.S.
Я с пониманием и уважением отношусь к точкам зрениям людей, считающих что это нормально и не создаёт сложностей восприятия и попоболей для остальных. За каждой историей создания образа, вне зависимости от того насколько всрато он выглядит со стороны могут стоять сложные планы, хитрые задумки и весомые, действительно интересные предпосылки. Это может быть организованная командная идея, это даже может иметь зерна смысла со стороны Лора. Но емана.

Я то что, я вон и к любителям демотиваторов в 2018 терпимо отношусь. Однако, если вас сильно задевает такая критика позиции - возможно вы Транс-игрок. Это нормально, никто не осудит и не посмеётся.

Хотите узнать самый верный признак Т-игрока? Т-игрок свято верит что летняя ваха - фестиваль( это мантра, чем хуже у тебя был процесс подготовки - тем чаще надо это повторять) , но при этом считает нормальным не готовиться к ней, собирает костюм по плохо связанным вместе кусочкам из того что есть у его корешей, на игре для виду играет в помесь властелина колец и Варкрафта. Но с его слов Ваха - фестиваль, проблема не в нём, нет.

Дары Меча Божьего

Озракия всегда пировал в ночь перед боем. Свинина с кровью, фрукты сочащиеся кислым соком, племенной эль сгущенный укрепляющей кашицей… Его прихвостни постоянно кормили своего идола, зная, что каждый поединок приносил славу им всем. Он был их знаменем. Их чемпион. Он убивал лучших и наиболее одарённых в племенах конкурентов, и пока те проклинали его имя, его собственные люди восхваляли его, слагая легенды. Но поединки истощают человека так, как не истощает война. 

Война подрывает силы, выносливость, да, без сомнения, но битва это буря хаоса, звуков и эмоций. Дуэль, несмотря на выкрики из толпы, была до странности тихой. Чтобы выходить один на один с другим воином, нужно терпение, сосредоточенность и самообладание. Безудержной ярости есть место среди стен щитов, где агрессия, задор и банальная удача зачастую могут сработать лучше навыков ближнего боя, но для гладиатора… Нет, голая ярость была выбором безнадёжных глупцов. Чаще всего для них всё заканчивалось тем, что они глазели в небо с перерезанной глоткой и вспоротым брюхом, пока их кровь заливала пески арены.

Один из первых уроков, который хорошо выучил Озракия, заключался в том, что ястребы-падальщики весьма охотно жрут мясо неосторожных и вспыльчивых бойцов. Он видел это в свои первые дни, сохранил в сердце и вскоре начал преподавать это этот урок своим соперникам, передавая знания на лезвиях своих клинков. Сделал глубокий глоток из питьевого рога, запивая водой горечь ягод гуры, которые все еще окрашивали его губы в черный цвет. Они, конечно, довольно мерзкие на вкус, зато снижают температуру крови, помогая избежать головной боли во время долгого пребывания на солнцепёке. Они также сгустят его слюну, не настолько, чтобы вызвать жажду, но достаточно, чтобы плевок на ладони перед дуэлью помог защитить их от пота на какое-то время. Свои клинки нужно держать крепко и это еще один ключ к выживанию. Озракия повидал не мало ветеранов, встретивших свою смерть лишь потому, что были обезоружены хитрым противником. Подобные уловки отличали его от многих братьев и сестер гладиаторов. 

Да, у него была сила, но многие могут положиться лишь на свою мощь. Озракия объединил свою силу с чувством осторожной хитрости. Именно поэтому он был покрыт знаками благосклонности богов, его тело наполнилось их благословениями, а все его соперники отправились на погребальные костры. «Ещё эля!» - крикнул он ближайшей рабыне. Его чёрные глаза следили за ее стройными бедрами, пока она ходила, прислуживая, и его зубы обнажились в улыбке завоевателя. Хорошо быть легендой.

Зверь завыл снова. Ещё помоев, ещё отбросов, ещё костей, требухи и внутренностей, которые хозяева швыряют в его сторону. «Меч Бога жрать просит!» - кричит один из тюремщиков зверя, вызывая нестройный хор насмешек. Зверь бросает взгляд на весельчака, мириады его глаз отливают кровью на семи разных лицах. Семь клыкастых пастей мямлят бессловесную клятву праведной ненависти, каждая невпопад с другими в дикой какофонии. Когти, много когтей, много спрятанных когтей и много выпущенных, прямых и загнутых. Цепей, приковывающих зверя к каменному столбу, недостаточно; некоторые из его хозяев направляют свои копья на тварь, особенно в часы кормёжки. В прошлом шаманы рассказывали своим варварским собратьям, что монстр не способен ясно мыслить. Инстинкт движет им вместо разума, рассудку нет места, есть лишь эмоции. Он голоден, ему больно, он убивает, он ест. Это нечто, состоящее из желаний, таких грубых и свирепых, что они затмевают любую возможную человеческую жестокость. Теперь он завыл всеми глотками, рычит от голода. 

Ему ведут жертву, ведут теми же копьями. Пленница сопротивляется как обычно, они всегда сопротивляются, утверждает что ничего не совершала, что невиновна в грехах, за которые её осудили. Ее сопровождающие знают, что она вор и убийца, и судьба её была бы той же, даже за меньшие преступления. Она клянется, что будет полезна в завтрашней битве, но это самая грустная шутка из всех: клану Крика Ворона не нужна сомнительная верность одного лживого убийцы. Их победа будет заслужена железом и честью, кровью и славой. Не нытьём заключенных, слишком слабых, для того, чтобы их преступления могли сойти им с рук. Они бросили ее в яму, под одобрительные вопли тысяч глоток. Начинается схватка, начинается как всегда; и, как всегда, моментально заканчивается. Убийца молча падает. А Меч Бога ест.

Битва начинается на рассвете следующего дня с восходом солнца. Боевые рога кланов наполняют штормовое небо гудящим звоном, раскаты грома разбегаются по землям вокруг. Но в этот раз это не глухой гром магических штормов Зигмара, а гораздо более сладкий, более праведный звук: тектоническая поступь тысячи племен. Миллион войнов с топорами и убийц с мечами под предводительством своих чемпионов, атакующих под знаменами своих богов. 

Меч Бога сражается в самом сердце битвы. Тварь — буря когтей, которые хватают, разрывают и кромсают. Она влетает в город с первой волной, скребя когтями по разрушенным мраморным стенам, воя на защитников слишком смелых или слишком глупых, чтобы сбежать. Вокруг массивной туши Меча Бога орда наступает, заглушая своими боевыми кличами все остальные звуки. Так много их, не просто поток потной и вонючей людской массы, а целый океан, затопивший улицы разрушенного города. Ангелы с крыльями из яркого света нисходят с небес, мечут копья и вихрящуюся, дымную магию. Меч Бога убивает нескольких варваров поблизости в безумной ярости, отбрасывая их от тела одного из крылатых сыновей Зигмара. Зверь расчленяет Грозорожденного с той же легкомысленной простотой, с которой ребенок отрывает лапки насекомому. Он пытается пожрать останки, но в итоге оказывается лишь с окровавленной, почерневшей пастью, обожжённой молнией. У них нет крови, чтобы выпить. Нет мяса, чтобы поесть. Это просто выбешивает расстроенное создание. 

Битва заканчивается, когда город ещё горит. Поднимаются огромные иконы из тел погибших, соединенных вместе в виде сакральных символов. Выстраиваются очереди из рабов под выкриками и злобными взглядами варваров. Меч Бога стоит на площади, заваленной битым мрамором, раненый, голодный, ревущий. 

«Приручи отродье!» - кричат, смеются, вопят его соплеменники. Они неистово гогочут, даже когда их родные умирают в когтях Меча Бога. Теперь это игра, жестокая игра, где славу получит тот, кто сумеет сковать зверя. Даже будучи скованным, Меч Бога бушует. Он машет когтями, которые не дотягиваются до его мучителей. Он пытается пережевать свои цепи, ломая зубы, которые вновь отрастут к следующему рассвету. Он бьётся о каменную колонну, оставляя пятна чего-то не совсем кровавого. В конце концов, успокоенный шаманским колдовством и примешанным к мясу наркотиком, зверь наконец погружается в сон. Он вздрагивает во сне, как настоящее животное, хотя его пленители знают, что это на самом деле мышечные спазмы, вызванные вспышками порочного возбуждения. Отродья Хаоса не умеют мыслить и рассуждать. Они не могут вспомнить, кем они были когда-то. Все это знают. И поэтому, конечно, Меч Бога не видит снов.

Озракия провел рукой по лбу, стирая пот, прежде чем он смог бы попасть ему в глаза. Крики и рёв толпы давят на его чувства, неизбежно вызывая некоторое волнение. Для него это было так же привычно, как ощущение рукоятей топоров в руках, и так же приятно, как солнечный свет на его обнаженной коже, покрытой вырезанными в ней рунами. Арена порой была суровой любовницей, щедро раздававшей шрамы. Ну а боги? Они вознаграждают тех, кто доставляет им удовольствие. Озракия был не из тех, кто скрывал свои дары милостивых Богов, и с гордостью демонстрировал изменения, которыми щедро одарил его пантеон. Серповидные шипы, которые гребнем выступали из его позвоночника. Костяные кинжалы, торчащие из его локтей. Толстая кожа, сродни кожи ящериц с участками из потемневшей звериной шкуры, способной сломать не слишком крепкие клинки. Он возвысился над своими врагами. Над всеми. Человечность, которую он оставил стала вечным гордым шепотком где-то на грани его чувств, скрываясь в каждом глотке воздуха, которым он дышал, в каждом ударе его сердца.

 Озракия перешагнул через тело последнего павшего перед ним глупца и поиграл на публику, подняв свои клинки и с оглушительным звоном скрестив их на солнце. Кровь текла по его лицу, капая с покорёженной стали. Люди его клана взревели приветствую победу своего чемпиона. Человек из другого племени вышел вперёд, гибкий как змея, вооружённый полукопьём. Озракия почувствовал солоноватый запах слизи ящерицы, покрывающей наконечник полукопья, и заметил, как он блестит в полуденную жару. Ещё один ублюдок с отравленным клинком. Быть по сему. Озракия сплюнул на песок, показывая, что он думает о шансах своего противника. «Ты слышишь их?» - спросил он приближающегося варвара. Он даже развёл руки в стороны, нацеливая оба топора на толпу, делая себя центром внимания. "Ты слышишь, как люди жаждут твоей крови?» Ответ пришельца не имел значения. Озракия не обратил на него никакого внимания. Он позволил обреченному человеку высказать свое мнение, затем двинулся вперед с низко поднятыми топорами, когда тысячи наблюдающих воинов читали по его губам так хорошо знакомую им клятву. «Я - Озракия, Меч Бога из клана Крика Ворона, и твоя смерть станет мои даром Пантеону». Этот дурак умрет, затем и следующий, и следующий за ним, и любой, кто осмелится последовать за предыдущими. Какие дары, какие благословения даруют ему боги? Как высоко он однажды поднимется?