Rule 34, помни уццг

Эхо Вечности

Демоны Принцы - бессмертные чемпионы Темных Богов, которые продали свои души в обмен на власть и вечную войну. И все же каждый был когда-то смертным, достигшим вершины Пути к Славе - и каждый из них определяется по деяниям своих прошлых жизней…

«Нет.» 

Прошипела Тирежа. Она прошептала слово окровавленными губами как молитву, а не проклятие, как ей хотелось бы. Вокруг нее горит лес — когда-то роща, полная жизни, а теперь просто пылающий памятник её поражению. Она смотрит на своего убийцу, смотрит в знакомые глаза на незнакомом лице. Она не может вымолвить больше ни слова, не способна даже отвести взгляд от увиденного. 

Откровение погубило ее, забрав последние силы. Её убийца смотрит на неё сверху вниз и во взгляде читается злобная признательность. Благодарность за её смерть. Благодарность за то, что она лежит здесь сейчас и кровь её пропитала почву, позвоночник сломан и торчит из спины вместе с клинком, пронзившим её. Тирежа видела этот взгляд в осколках лихорадочных снов, в видениях, слишком обрывочных, чтобы их можно было назвать воспоминаниями. Эти глаза, которые она знала когда-то, теперь принадлежали лицу стройного заляпанного кровью ужаса. Лес продолжал гореть. Пламя провала Тирежи танцевало и корчилось, отражаясь в глазах монстра. Умирающий воин тянется к своему шлему. Трясущимися пальцами она стягивает его. Кровь течет из её рта от напряжения, поднимаясь из разорванных кишок. Всё же она справляется с этим, открывая своё лицо, его бледная кожа кажется янтарной в свете огней. Окруженные стеной огня, убийца и убиенный смотрят друг на друга и видят правду. 

«Тирежа», — выдыхает демон.

 «Лейза», — шепчет в ответ умирающий воин.

Малухара видела возвышения и падения королевств в вечности, которую даровал ей бог. Если верить золотой безволосой касте поэтов, которые скрываются в её тени, она купается в слезах своих врагов и проглатывает их детей целиком, вместе с костями. 

Они рассказывают саги, где она крушит стены сияющих городов и пьёт кровь из черепов королей. Её имя - проклятие в сотне одних культур и ей молятся в сотне других. 

В городе-государстве Дарголеш ей поклоняются как Леди Разбитых Зеркал. 

Кочевые кланы Океана Праха, эти последние отголоски родов великой Бешараанской Конфедерации, называют её в своих мифах Пепельной Богиней. 

Для воинственных племён Уручийского Предела, многие из которых теперь поднимают свои знамёна в её полчищах, она - Крик, Пронзающий Ночь. 

И как много в этом правды? Она выше подобных дум. Поиск правды в тенетах поэтической лжи она оставила низшим существам. Среди таких как она, когда они произносят слова в их обычном смысле, вместо того, чтобы выражать его через эмоции, позы и выражения, она - Малухара. 

Это имя написано на свитках, которые носили её боевые жрецы и фанатичные художники. Целые империи жили и умирали под её пристальным взором, они возносились высоко благодаря неуместной доблести только для того, чтобы пасть перед всепожирающим пламенем и мечами. Она наблюдала за тем, как эти королевства погружаются в пучины истории с тем же стылым, вялым наслаждением, которое она чувствует, наблюдая, как горит эта роща. 

Бледная радость. Пустое наслаждение. Потому что этого никогда не бывает достаточно, всегда мало, всегда чего-то не хватает. К каждой победе примешана горечь, которой хватает, чтобы испортить всю её сладость. За каждое завоевание приходится платить свою цену. Каждый триумф на костях королевств приносит новые проклятия вместе с дарами. Разрушенный до основания город - это потерянные душ, которые могли бы воспевать её подвиги звёздам. Убитый чемпион - герой, который никогда больше не поднимет оружие и не убьёт по её приказу. Императрица, приведенная ко двору Малухары, - это душа, о которой она сожалеет, что не испробовала, когда та была в самом соку. За каждым триумфом... Сожаление. Никогда не бывает достаточно. Никогда... И где-то глубоко на задворках разума, который был нечеловеческим уже тысячелетия, в бурлящей мешанине её мыслей, она жаждала… в следующий раз, в следующий раз будет настоящее наслаждение, настоящее чувство удовлетворения. Всё для этого? Это то, что Малухара знает. Это то, что она видела. Это то, что она чувствует, когда она вообще позволяет себе чувствовать. Но Лейза не видела ничего этого, не чувствовала ничего этого, потому что Лейза мертва. Мертва, как империя, которая её породила.

"Этого не может быть.» 

Голос Малухары, как и сам демон — сплав кошачьей грации и собачьей дикости. 

Даже когда она произносит слова, она понимает, что они лживы. Она произносит их для пущей драматичности, потому что откровение требует какой-то реакции. Таков естественный ход вещей. Воистину, она не знает, плакать ли от радости или вопить от ярости. Она расколола небеса в ярости когда-то. Её печаль рождала реки. Или... эти воспоминания лишь отрывки из нескладных сказаний её рабов, растворившиеся в её больном разуме? Она не знает. 

Сейчас ей всё равно. Увиденное не могло быть правдой. И все же, оно было ей. Из всех душ, которые Бог Бури мог украсть. Из всех бесчисленных теней, которые Зигмар мог собрать и вернуть к полу-жизни. 

«Тирежа». 

Она произносит имя мурлыкая, рыча, ворча, ласково. Но у пронзённой дочери Бога Бури не находится слов для нее. Дыхание Тирежи становится судорожным, каждый вдох ловит крохи воздуха. Малухара восхищается ею по-своему. Как воин отказывается умирать, как если бы у неё действительно был выбор; как Тирежа бросает вызов смерти, цепляясь за последние мгновения своей жизни. И почему? Потому что Бог Бури делает своих сыновей и дочерей такими сильными. Малухара улыбнулась этой мысли. Выразилось это в виде слегка растянувшейся в стороны обильной рубцовой ткани, остающейся от её губ, но этого хватило, чтобы обнажить костяное кладбище зубов. Слюна, едкая и воняющая морской водой, стекает с уголка её пасти. Капли слюны шипят на нагруднике Тирежи. Металл шипит. Черный дым клубится там, где слюна демона барабанит по искорёженной бронзе доспехов война. 

Даже сейчас Малухара не испытывает истинного, цельного наслаждения. Не даже с мечом, пронзившим искалеченное тело её врага и глубоко вошедшим в землю. Не даже когда железо её клинка, выкованное во владении Хаоса, пьёт кровь, бьющуюся из пробитого сердца её противника. Это не чистое наслаждение, но впервые за многие-многие годы это нечто близкое, такое близкое! Её слёзы капают вместе со слюной, мерзким дождем, окрещая падшего врага. Она произносит четыре слова. Три из них - команды, тихо прорычала среди горящих деревьев, а последнее - ласково промурлыканное имя. 

«Пой для меня, Тирежа». 

В ответ умирающая дочь Бога Бури хватает лезвие своими окровавленными рукавицами, оставляя красные пятна на осквернённом металле, когда в последний раз пытается вытащить его из кишок. 

«Пооой», - протягивает демон, ухмыляясь. 

Она крутит клинок в теле Тирежи. Пробитый сигмаритовый доспех визгливо скрипит, когда она корчится от боли, но она отказывается кричать. И, конечно, Малухара восхищается ею и за это тоже. Но это не изменит ее судьбу. Огромные крылья демона раскрываются с треском сухожилий, а затем подрагивают, как огромные вонючие холщёвые паруса. Их движения направляют жар пожара на умирающего воина вместе с мускусным запахом, чего-то сладковатого и мерзкого, с секрециями животного на грани. Малухара чувствует запах своего собственного аромата. Её личные духи. Она в последний раз упирается в клинок, проталкивая его дальше в живот умирающего воина, глубже в землю под ним.

 «Пой для меня, как раньше». 

Демон смеется, плачет; демоническая смесь того и другого, которые на самом деле не похожи ни на смех, ни на плач. 

«С последним своим вздохом... Спой для меня, сестра.»

Пальцы Тирежи скользят по лезвию, ослабевшие соскальзывают, затем падают. Она смотрит вверх, потому что уже слишком обескровлена, чтобы отвести взгляд. Глаза её сестры сияют от слёз, воняющих морем, а из пасти монстра свисает липкими верёвками кислотная слюна. Лейза, думает она - и в то же время: Малухара. 

Земля под демоном чернеет от соприкосновения с существом, почва превращается в пепел, извергая раковины высохших насекомых, лишённых жизни. Деревья всё ещё горят от колдовского огня, жара хватит, чтобы выжечь сигмарит, но они уже падают, рушатся под тяжестью гораздо более мрачного разложения. Армии Малухары едва ли нуждаются в опустошении земель; одно присутствие их демонической королевы разъедает реальность. 

«Спой для меня, сестра». 

Однажды она сделала это. В другом возрасте. В другой жизни. Младшая сестра поёт старшей; принцесса поёт для королевы. Другое наслаждение в королевстве, где солнечный свет сияет на белоснежных башнях. Затем пришли тени. Затем началась война королев. Затем - грозовые тучи, серые от спешки, черные от ярости. Они погружают земли в тень и омывают её дождем, опоздавшего, опоздавшего, для того, чтобы что-либо сделать, кроме шипения на умирающих деревьях и лужиц в открытых глазах Тирежи. 

Лейза... Малухара... Затем наступила тьма. И затем появился Свет.

Малухара вынимает свой клинок из тела. Труп вздрагивает от движения, дождевая вода бежит по его щекам, и демоница оскаливает зубы от того, как это символично и жалко. Если бы кто-то из её сагаписцев был свидетелем этого, то наверняка превратил бы всё в новую проповедническую песнь из предзнаменований и предсказаний. Она уходит от тела, по-кошачьи чистит своё оружие размеренными движениями языка, слизывает кровь Тирежи с лезвия, глотая осколки жизни, которая закончилась эпоху назад. 

Лейза. Город шпилей. Поющий народ. Тирежа. Улыбающийся ребенок. Поющая сестра. Война за трон. Нож во мраке ночи. Дело, которое должно быть сделано. 

Гром взывает сверху, предупреждая мир внизу. Демонесса перестает лизать. Она опускает меч. Она знает, что будет. После битвы всегда приходят падальщики. Ярость Бога Бури эхом разносится по всему владению - хор молний и грома, это стихийное начало лживейшего из богов, и где за несколько минут до этого лежали мертвые сыновья и убитые дочери Зигмара, теперь нет ничего кроме обугленной земли. Так же, как когда-то её вознес Князь Наслаждений, теперь Бог Бури забрал душу её сестры в свою небесную кузню, вернул для очередной дешёвой попытки выковать жизнь. Как долго Тирежа была одной из священных рабов Зигмара? Может сёстры уже встречались, не зная этого, за прошедшие годы, после того, как Бог Бури распахнул врата Азира? Нет. Она чувствовала, она знала, что ответ — Нет. 

Сегодня вечером Тирежа второй раз умерла в тени своей сестры. Первый был в годы, предшествующие прошедшим векам, когда сестра убила сестру за право управлять королевством, которое сейчас не помнит ни одна живая душа. И второй… Малухара поняла, что снова плачет. Близко, так близко, к памяти о наслаждении. Она будет дорожить этим воссоединением всегда. Теперь она молится тому, кто не был её богом. Она молится с каждым воображаемым ударом своего злого сердца, умоляя далёкого Бога-Короля в его небесном городе перековать Тирежу снова. И снова. И снова. Даже воспоминание о восторге, даже отголосок экстаза - это удовольствие, которое нужно преследовать. И ни одна кровь никогда не была на вкус слаще, чем кровь её сестры.

Люминеты Повелители-владений

ДРЕВНИЕ СГИНУЛИ, НОВЫЕ ПОЯВИЛИСЬ

Древний пантеон альвов мёртв*, сгинул давным-давно вместе с гибелью Мира-что-Был. Однако, когда сформировались Владения Смертных, Зигмар отправился в паломничество по новым и неизведанным землям. И во время своего странствия он узнал, что некоторые из его бывших союзников — точно так же, как и он сам — переродились в божественных существ. И в числе прочих были альвийские братья-близнецы — Тирион и Теклис.

ВЕЛИКОЛЕПНЫЕ АРМИИ ЛЮМИНЕТОВ

Как можно ожидать от воинов и магов, чьи способности усилены эфирокварцем сверх всяких пределов, положенных самой природой, армии люминетов — одни из самых смертоноснейших во всех Владениях Смертных. Они сражаются с абсолютно безукоризненной скоординированностью, фаланги копейщиков и отряды быстрой конницы в силу идкальной слаженности одолевают даже врагов, многократно превосходящих альвов по численности. А непредставимо могущественные маги сокрушают врагов умелой работой с элементальной магией. Ведомые несравненным воинским искусством Тириона и просвещённой мудростью Теклиса, Люминеты-Повелители Владений — подлинное воплощение искусства войны.

Стоило мне настроиться на длинную, монотонную работу с историями о величайших героях, бездушный маховик ролевого конфликта подкинул мне данных о некоторых сложностях с имперской частью полигона. Пахнуло нездоровым духом морального единства и тоталитарного братства народов, помноженных на желание раскачать пехотинца до рыцаря. Посему в экстренном порядке постараемся покрыть тему имперских провинций, настроиться на пивно-сосисочную волну и поглядим на особенности географии. Опираться будем на банальные армибуки 7-8 и огромное количество Вхрпшных книг посвященных империи, в первую очередь конечно же WHRP 2 Sigmar's Heirs.

Итак, Империя. Древняя, могучая страна, скованная по воле Сигмара из двенадцати человеческих племён. В головах людей, которые не задумывались о сложностях организации государств в эпоху средневековья, империя предстаёт монотонной безупречной военной машиной, залихватски наступающей во всех направлениях. Реальность же несколько другая.

Хотя по документам империя считается единым государством, на деле это кучка объединённых весьма условными линиями самостоятельных провинций. Пусть открытые конфликты между армиями каждой отдельной провинции не так часты как разборки между племенами зеленокожих - не составит труда найти данные о множестве больших и малых внутриимперских разборок с участием всей военной мощи. А о добродушной соседской ненависти с драками и поножовщиной вообще можно и не говорить.

Всего провинций десять, на юге это Averland, Reikland, Stirland, Talabecland и Wissenland, а на севере Hochland, Ostermark, Ostland, Middenland и Nordland. Начнём с того что жители северных провинций в силу гораздо более частых нападений со стороны бистменов, хаотов и прочих считают южан изнеженными лентяями. Весьма частая позиция в мире фб, тот кто южнее, того и не люби.

О конфликтах провинций с провинциями поговорим подробнее на примере каждой отдельной, вспомним о войне Трёх Императоров, Драквальдце, Борисе Хрен Снимешь с Поста. Пока что давайте немножко поубиваем мифы скопившиеся вокруг империи.

-Империя экономически стабильна, спокойна и устойчива.
Несмотря на то что империя является сильнейшей частью человеческого мира, её состояние нельзя назвать идеальным. Бюджета хватает ровно на самое нужное, графы-выборщики любят послать даже Карла-Франца, знать не хочет работать, за всеми нужно следить. Империя крайне редко может позволить себе рискованные экономически эскапады, скованная нуждой оплачивать штатные войска и держать в узде население.

-Сигмар - верховный бог и ему молятся все.
Старший из Имперских богов- Ульрик. Доминирующий, за счёт давления из столицы и контроля со стороны исполнительной власти, Сигмар. Сигмар сам к слову сказать свои молитвы обращал к Ульрику. Однако по факту не всё так просто и почитателей множества других имперских богов забывать нельзя. Да, Сигмариты стоят у руля государственной веры, но Ульриканцы спокойно конкурируют с ними, в разных местах истории порой добираясь до открытой войны двух религий.

-Империя постоянно готова к отражению угрозы Хаоса.
Кислев готов, а вот империя - нет. Каждый раз в начале крупного вторжения Хаоса, после того как армия хаоситов разнесёт первую провинциальную армию, проходит очень много времени пока остальные соберут достаточно сил. Имперцы больше думают о сиюминутных задачах, вроде Казрака в лесах, да грызне между родами и верами. За исключением императора и 2-3х лучших правителей провинций. Люди не помнят о страшных угрозах лежащих за пределами их земель. Помните, дурни, если ты простой столичный кутила или алебардчик из личной охраны графа Усть-Пердуйского, откуда тебе знать про Хаос? Ты и слова то такого не факт что слышал, что конечно зависит от года в который это происходит.

-Имперцы считают хаоситов еретиками.
Еретики для имперцев отнюдь не хаоты. Это почитатели альтернативных сект сигмара, трактующие религию чуть чуть по другому. Сам концепт хаосита среднему имперцу совершенно не ясен.

-В империи спокойно жить и нет угрозы.
Угроза везде. В лесах бистмены, мутантские культы, в городах десятки разнообразных сект, о которых мы уже писали. Имперская исполнительная власти, вичи, попы и прочие не сидят на попе ровно, вздрюченные магнусом они носятся по стране и лихорадочно пытаются гасить очаги опасности. Племена зеленокожих, рейдерские банды, тёмные эльфы, это всё будни многих провинций, особенно северных.

-Армия чётко структурирована и не мешает сама себе.
Каждый провинциальный лорд обязан выполнять приказы императора беспрекословно. Но достаточно почитать те же записки Хэлбурга чтобы понять что в гробу они видели такое подчинение. Собрать вместе армии хотя бы больше чем двух провинций одновременно - великое дело. Командовать хотят все, платить кровавую цену, никто.

-Война с хаосом в головах населения и власти идёт в пользу империи.
К сожалению не все попытки контроля над населением успешны. Количество молящихся хаосу дворян, военных чинов и религиозных лиц зашкаливает. Атмосфера шпионской войны между самими сектами внутри имперских институтов обычное дело.

Подводя итог такому вступлению-, империя это как ни крути обреченное государство. Старающееся храбро выстоять в огне смены эпох, доблестью и мощью своих солдат остановить конец света. Однако лепить из этих пьяных, матерящихся красавцев, готовых расписать соседа за принадлежность к другой провинции кого-то, кто является идеализированным образом прекрасного гражданина прекрасной страны - совизм и гнусное толчебанство.

Начнём по алфавиту, с Аверлянда!

"Иван Васильевич меняет профессию".

Итак, перейдём к актуальным для нашей ролевой составляющей ваха-коммьюнити источникам, а именно- Kislev Armybook 6ed и сопровождающему его альманаху ролеплея Realm of the Ice Queen WFRP 2 ed 2009. Источники заверены МГ нашей любимой ролевой игры, а следовательно были прочитаны многими толстыми весёлыми людьми. А толстые весёлые люди плохого не скажут.

С 1988 прошло 15 лет, ваха теряла лор-оперение устаревавшего фентези середины века, отращивала многотонных монстров с пластиковыми клыками на смену озорным но корявым металлическим чебурашкам и переписывала правила с частотой Дарьи Донцовой. На циферблате варгейма пробила 6я, а затем 7я редакции. Мир стал ещё мрачнее, надежда угасала, пророки всех сторон конфликта вовсю кричали что конец близок. В этом новом мире уже не было описания кулинарных пристрастий белочки проживающей в этом лесу, стало меньше смешных неписей и комичных персонажей. Посчитав что настало время подоить любителей славянской тематики ГВ побежало переписывать под обновленный сеттинг кислев и лепить миниатюры. Но ведь аудитория которая хочет красивые миники вряд ли захочет купить не очень интересных славян? ПАРНИ

, НАЛЕЙТЕ ТУДА ПОЛНЫЙ ЧАН РЕДАЛЕРТА !

Пропали старые города, появились новые. Реки, горы, холмы перемещались по мановению пера писателей. Господари свергали и поглощали народы, вычеркивая из летописей любие упоминания о их заслугах, цари уступали места на троне а маги проникали в прошлое и меняли события. Новый Кислев это уже не та развесёлая коммуналка народов со славянским царём, это тоталитарное государство господарей с прожилками унголов. Долганцы и норсийцы выпали из фавора положительных персонажей и процент положительных(в случае с норска-нейтральных) героев в их рядах упал до почти нулевой отметки.
Из всех креативных идей старого армибука были взяты 4 идеи для миниатюр, которые и были немедленно выпущены.
В религии тоже произошли перемены. Вышел из спячки Ursun, вернувшись в прошлое и сделав отца нынешней императрицы Верховным!Жрецом!Урсуна!АААА!. Разогнал местную мелочь Dazh, сошлись в феминистской схватке ледяные ведьмы и мудрые старухи.
Молимся теперь Царице-Благотельнице, солнышку утрешком, урсуну покричим-покряхтим перед боем. Ну и боярину нашему, чтобы не стегал сильно. И это всё на фоне северных территорий и государственной магии от которой больше чем от любой магии в этом мире разит хаосом.

Но всё это не значит что стало хуже. Борис Урса, ледяная царица, повышенный напор КЛЮКОВКИ И ЗЕМЛИЦЫ РУССССКОЙ (УКРРРРАИНСКОЙ, ПООООООЛЬСКОЙ, вставьте название своей славянской страны по вкусу) определенно придали земли шарм, пусть и отличный от оригинального. Кислевиты всё так же недоверчивы, усаты, пьяны квасом и кумысом, вооружены злым железом и злыми конями и одеты в панславянское, пусть и не на 100% похожее на историческое. (те же крылатые гусары везде кроме рисунков Эдриана Смита не так сильно похожи на изначальных гусар как на его работах).
Столица у нас Кислев, питер в Прааге (севернее, флегматичные подозрительные люди в городе где сама земля поражена хаосом) и Петропавловск-Камчатский. (интересно сколько людей могло на это купиться).

На смену помещикам из первой редакции пришли Атаманы, главные бугаи в деревнях, народ господарский зело озлобился , сбился в организованные роты крылатых гусар и согласен сражаться только бок о бок с унголами. Бояре обросли здоровенными пузенями и возглавили отряды Косарей. Косарь- секретный кислевский боевой ПМСЛТ- полуголый мужик с луком и топором. Помните, господа, когда вы представляете среднего кислевита- вы должны представлять косаря, а не легион грифона. В городах несут дозор за народом Городовые...(не та бумажка, подождите)..В городах несут дозор Чекисты (ХЫХХАХА геймс воркшоп, мы поняли, потому что была такая шутка как ЧК в ссср, у меня огр лопнет со смеха) отлавливая опасные элементы и замещая охотников на ведьм.Но что-то конечно должно остаться неизменённым, поэтому кислевиты продолжили нелюбить огнестрельное оружие и просто бить в лицо. Единственное исключение на весь армибук- пухляш Боярин, которому можно за дополнительные очки купить табельный пистолет. В большом ролебуке есть также 1 на всю страну рота стрельцов, которые по сути своей косари доставшие по блату мушкетов и в итоге постоянно сражаются на территории страны.

Этот пост оказался длиннее чем я ожидал, поэтому на самых забавных кислевских обычаях, тостах и лекарствах расскажу в следующий раз.

Классы и карьеры — воины ч.2

"Карштайн - это такая партия"