Комикс Дворфы

Первая часть

Вторая часть

"Отбрасывая длинную тень". Разговор Морати-Кхейна и Малерион - дающий множество намёков на будущие релизы

Морати-Кхейн отвернулась от окна, ее тень со змеями вместо волос растянулась по алебастровой стене, двигаясь самовольно. Богиня не обращала на это внимания; обычное дело, когда ее форма Теневой Королевы была в состоянии спячки. Только когда змеиное гнездо превратилось в большую металлическую корону, а тень удлинилась и приняла очертания худого и невероятно высокого мужчины с маслянисто-черными глазами, ее силуэт пришел в движение.

– Ну ты и вымахала, – прозвучал глухой ответ, и в царственной тени на стене вспыхнула улыбка. – Мои поздравления.

– Вижу приятные перемены в твоем неуважении, – сказал Морати-Каин. Она отвернулась, дабы скрыть переполняющие её эмоции, наливая себе кубок пряной крови из теплого на ощупь огнестеклянного графина.

 – В Ульгу грядут перемены, мой потомок. Впрочем, как и в Акши.

– И все-таки, даже обретя долгожданную божественность, ты цепляешься за свои смертные привычки.

– В эти суматошные времена надо получать удовольствия там, где их можно найти.

– Уж в твоей-то спальне за последние годы наверняка без суматохи не обошлось.

Морати-Каин взмахнула длинным ногтем, и один из пальцев теневого силуэта упал, быстро испарившись. Усмешка превратилась в гневное рычание, черные глаза полыхнули языками белого огня.

– Время, когда ты мог говорить со мной таким тоном, прошло, – сказала Морати, отпивая из кубка. – Радуйся, что я забрала только твой палец.

– Тебе придется заплатить высокую цену за свою самонадеянность и весь этот произвол, – ответила фигура голосом, полным безразличия. Силуэт обернулся веером клинков, на концах которых пылал пурпурный огонь. – И как по-твоему отреагирует варвар на столь вопиющий переворот?

– Он разве что поскрипит зубами, да громыхнет пару раз, не желая поставить под угрозу один из немногих оставшихся союзов, - ответила Морати-Каин. – Бессмертие научило Зигмара Унберогена смотреть в будущее, и он уже одержал победу в войне с Нагашем, пусть даже чужими руками. – Она пожала плечами, обнаженная кожа побледнела в лунном свете. – Даже после того, как надиритское проклятие спало, он прекрасно понимает, что за каждый построенный им город, другой – падет. По крайней мере, Анвилгард склонился перед тем, кто позаботится о его сохранении.

– Вздор, – ответила тень. – Его сородичи полыхают, стискивая зубы от ярости, потому что, как и мы, они осознают в ней силу. – Вокруг заостренной головы говорившего заворочалась буря теней, миниатюрные башни рушились во вспышках света. – Они не могут закрыть на такое глаза без мудрого совета, а кто советует богу грозы? Даже сейчас в его драгоценном Гладиториуме безмозглые легионы оттачивают боевое мастерство против фантомов, выкованных по образу твоих дочерей.

– Кто может знать об этом больше тебя, король подглядывающих?

– Ты говоришь о наказании, – продолжал силуэт, качая своей экстравагантно увенчанной головой, когда его клинковое воплощение снова приняло облик короля. – Говоришь о справедливости и последствиях, когда твоя собственная жажда власти поставила под угрозу все, за что мы боролись! Темный принц бьется в своих цепях, и его сущность каким-то образом истекает кровью. 

– Силуэт ткнул в нее пальцем, и из раненой руки по стене побежала капля черной как смоль крови. – Прямое следствие твоих амбиций. Ты рискуешь самой страшной катастрофой исключительно для удовлетворения своего эгоистичного желания.

Морати-Каин подошла ближе, размазала теневую кровь на кончике собственного пальца и поднесла ее к губам.

– Если бы ты только прислушивалась к своим собственным урокам, – сказала тень. – Ты не можешь опоить союзников медом своего голоса. Когда с нехекхарцем будет покончено, взгляд Зигмара обратится к тебе.

– У меня есть план, как предотвратить это. Кроме того, я боюсь, что он будет слишком занят, когда дорогуша Алариэль начнет свою игру. Даже в Ульгу чувствуется, как владения содрогаются от беспокойства.

– Они будут покорены. Но Близнецы ободрились победой света над смертью. Слепой ощупывает мои границы прямо сейчас, пока мы говорим.

– Не собственноручно, надеюсь?

– Пока, – сказала тень. – Хишианцы – искатели по своей натуре, всегда исследующие, всегда несущие свет туда, куда не надо. Если Владыка Света найдет стабильный путь через Катартию до того, как мы полностью овладеем ею, пелена скоро развеется, и все наше представление о превосходстве окажется под угрозой.

– Теклис уже закладывает фундамент. Под своей маской альтруизма он знает, что это единственно верный путь. – Морати-Каин улыбнулась, но в этом жесте совсем не было веселья.

– Он прав. Ребенка не посылают убивать дракона. И не все, находящиеся в тени Бога-Мага, недовольны методом нашей работы.

Хишианское солнце за окном на мгновение рассеяло туман. Луч солнечного света устремился вниз, преломляясь через окно и образуя на стене меньшую фигуру. Он был стройным, в доспехах поверх мантии и в высоком как у Ванари шлеме. Король теней поднял над ним свою не покалеченную руку, и фигура заплясала, словно в такт музыке.

– Мечта крайне навязчива, – сказал Малерион. – При правильном свете она превращается из черной в серую, а затем в белую. А благодаря быстрому мышлению моих агентов в Шаише, у меня есть как раз то, что нужно, дабы снова начать переговоры.

Король теней поднял гигантскую маску, царственную и сияющую, в обрамлении раздвоенных рогов, отлитых по образу иметрикийского длиннорога. Светящаяся пыль каскадом хлынула из раскроенного мирокамня на его шее.

– Ах ты моя маленькая сорока, – проворковала Морати-Каин, глядя на короля теней с неподдельной любовью. – Даже после столетий ненависти я все еще могу найти к тебе угольки моей любви. Но, к сожалению, я должна прервать это разговор.

– Я слышал, – ухмыльнулся силуэт. – Люди восстают.

– Никогда не меняйся, мой дорогой, – сказала богиня, закатив глаза и отвернувшись. Тем не менее, она улыбнулась, внезапно задумавшись, когда ее настроение снова улучшилось.

Вскоре ей предстояло убивать…

Новые медвежьи монстры и артиллерия Кислева

Маленький Гром

В то время как пушки, буксируемые простыми вьючными лошадьми и устанавливаемые их артиллеристами, могут быть достаточно хороши для Империи, неумолимый характер войны на замерзшем севере требует более жесткого подхода.

Элементаль Медведя

Воины Кислева верят, что во времена большой нужды сама земля восстанет на защиту верных Урсуну. Массивное вторжение из Пустошей Хаоса, несомненно, является подходящим, и поэтому с земли призываются гигантские Медведи-элементали, чтобы отбить потоки демонов.

АХТУНГ!!! Данный комикс может вызвать сильные приступы фейспалма из-за графического содержания. Вы предупреждены.

Что пьют и едят Бретоннцы

Вино крайне важная часть бретоннской культуры. Оно здесь действительно хорошее, а его употребление никак не регулируется законом, в отличии от еды, одежды, строительства домов и прочего. Бретоннцы пьют вино каждый раз, когда едят, и часто между приёмами пищи. Но чистое вино употребляют только благородные или пьянчуги. Обычно, напиток сильно разбавлен, чтобы с одной стороны не упиться вусмерть, а с другой поддерживать нужный градус в крови весь день.

Плохое вино в Бретонни сложно найти. Тут даже есть выражение: «как бутылка плохого вина» — что-то крайне редкое, неожиданное и неприятное. Но существует разница между просто хорошим и отличным. Каркасоннское вино Особого Резерва считается лучшим. Одна бутылка стоит более ста золотых крон. Истинные знатоки всё же склонны считать, что есть вина и получше Каркасоннского, но пока они не нашлись.

Бренди, сделанный путем дистилляции вина, пьют реже, поскольку напиток намного дороже. Некоторые снобы из числа купцов и знати делают далеко идущие выводы о вас по тому, как вы пьёте бренди. Добавление воды — признак неотесанного нувориша или нищего, лишенного вкуса, провинциальный рыцарь.

Лучшим бренди считается - Парравонский Королевского Резерва. По слухам, в год производиться только дюжина бутылок, и обязанность рода Марренов, на чьей земле делают лучший бренди Бретоннии, отдать две бутылки королю. Существует очередь из тех, кто жаждет купить Парравонский бренди Королевского Резерва и цена редко ограничивается только золотом.

Бретоннское пиво - притча во языцех по всему Старому Свету. Так называют что-то непригодное для питья. Спросить у тавернщика в Империи, не является ли его поставщик пива бретоннцев - безотказный способ начать драку.

Еда

Диета у дворян и черни разная. Крестьяне мало едят мясо, в то время, как блюда знати почти всегда мясные. При этом черни можно есть только фермерское мясо: свинину, говядину, баранину; мясо дичи, особенно, оленина только для благородных. Крестьянин, который сознательно съел оленину, может подвергнуться суровому наказанию; жестокий феодал скормит его охотничьим собаки. Подача благородным гостям оленины является признаком уважения. Если же на столе нет ничего кроме хлеба и овощей - вам нанесли оскорбление.

Есть несколько видов бретоннского хлеба. Чем он белее и мягче, тем он дороже и больше нравиться дворянам. Самый грубый крестьянский хлеб похож на камень, а хлеб знати можно резать пальцем. Чаще всего, конечно, дворяне едят что-то по жестче. Известен он под названием “пирожное”, а самый лучший продукт называют просто “хлеб”. Поэтому многие благородные женщины узнав, что у крестьян нет хлеба, считают, что они должны есть пирожные.

Бретоннцы также едят то, что другие народы считают отвратительным. Например, трюфели — большие, вонючие грибы со специфическим вкусом; их едят сырыми, как утончённый деликатес. Сваренных заживо лягушек, потрошат прямо за столом и пожирают целиком вместе с костями. Жареные с чесноком улиток едят из раковин. И наконец, глазные яблоки овец или крупного рогатого скота. Их добавляют в наваристые супы. Глаза, как правило, всплывают и “смотрят” на тех кто собирается их съесть. Многим бретоннцам нравиться подавать этот деликатес почетным иностранным гостям.