Прекрасная тень

Метод перехода цвета

Здрасте. Это снова я.
Хочу в этот раз поделится опытом перехода одного цвета в другой. Смотрел гайды на то как красиво покрасить рога. Все гайды были про лэйринг, но я тогда не очень плнимал как это делать и ничего не получалось. Но я очень полюбил драйбрашинг. Я тогда психанул и решил выдрайбрашить всё дерьмище из этих рогов. И получилось.

Неферата - Вампирская Царица Тайн

Крагнос против Гордракка

– Вот и он, Большежуб! Хватай его!

Скрагротт с трепетом наблюдал, как, подняв облако желтой пыли, Гордракк и его гигантский чешуйчатый монстр промчались через бездну в сторону ревущего чудища, сильно смахивающего на лошадь. Чокнутый король сглотнул. Ему довелось видеть изображения этого существа на стенах пещер, и оттого внутри возникло неприятное ощущение, что это самый настоящий бог.

У него была прекрасная точка для наблюдения, прямо здесь, на краю пропасти. Идеальная для тактического обзора, так он себе сказал. И не потому, что дно великого каньона превратилось в ужасающую мясорубку из острого металла, оррукских мышц и громадных чудищ, жаждущих убить друг друга: грохот битвы, усиленный стенами каньона, был оглушительным. Он видел, как Дурная Луна поднимается на западе. Как она, словно голодный волк, выглядывает из-за темной завесы Улгу, наблюдая за боем. От ее взора кровь его зашипела, а под ногтями все стало зудеть.

Бог галопом промчался сквозь толпу, сминая бронированных орруков под своими копытами. Шаманы Гордракка метали заклинания и накладывали проклятия, но потрескивающая зеленая энергия не причиняла никакого вреда существу, каскадом обрушиваясь на его щит. Кучка трогготов – слишком глупых, чтобы оценить свои шансы – подобралась к нему впритык, и один даже успел нанести сильный удар, прежде чем все они взорвались, словно мешки с рвотой, под ударом булавы чудища. Вослед этому зверю сама земля расходилась трещинами, а столб пыли и лужи крови отмечали его продвижение по красной дороге грязи и жестокости.

Богоподобное существо обогнуло каменный столб, и Гордракк ударил Большежуба ногами. Оба бойца издали свои боевые кличи. Рев Гордракка подхватили сотни тысяч зеленокожих глоток, но даже эту какофонию заглушил рык титана, спускающегося по склону пропасти, дабы раздавить сотни орруков, собравшихся внизу. Скрагротт почувствовал, как маниакальная ухмылка расползается у него на лице, вызванная то ли страхом, то ли неудержимым ликованием при виде драки двух гигантов.

Чудище атаковало первым, его великая булава устремилась к голове Большежуба. Чешуйчатая тварь инстинктивно отразила удар, но за это поплатилась крылом. Гордракк взревел от дикой жажды битвы и, как только его соперник взмахнул булавой, прыгнул на него, ухватившись за большую руку подобно закованной в броню горилле и оставив Большежуба позади. Под собственный безумный хохот, Гордракк резанул запястье титана рубилом, испускающим зеленое сияние. Широко раскрыв пасть, Большежуб бросился вперед и вонзил свои клыки-кинжалы в грудь богоподобного создания. Зверь тут же взревел от боли – щит обрушился прямо на череп Большежуба, – но челюсти сжал только сильнее. Снова щит с треском опустился вниз, и снова мордоворот не уступил.

Не в силах отшвырнуть ни Гордракка, ни его зверя, титан поднес оррука к своей морде и разинул челюсти. Кулак Горка запустил свой второй топор прямиком в пасть существа, и рубило, пустив ярко-красную струю, располосовало язык и переломало зубы. Только зверь выплюнул топор, а Гордракк уже перебрался к нему на плечо. В следующий миг оррук что было мочи ударил своей головой промеж глаз титана. Раздался глухой стук кости, и великий кентавр пошатнулся от удивления. Почувствовав замешательство врага, Большежуб отпустил челюсти и подпрыгнул вновь в предвкушении смертельного укуса. Но то была фатальная ошибка.

Зверобог взмахнул рукой со щитом, отбросив Большежуба в сторону, и двумя короткими ударами своей булавы едва ли не проломил грудь мордоворота. Чешуйчатый монстр отлетел в высоченный каменный шпиль, ставший наковальней для ударов титанова «молота», и через мгновение на троих бойцов обрушилась лавина. Большежуб тут же оказался погребен под валунами, и даже кентавр рухнул на землю; всего в крови и синяках Гордракка отшвырнуло в сторону. Титан первым пришел в себя. С ревом негодования сквозь расшатанные зубы он приподнялся на ноги и с грохотом заковылял в сторону Кулака Горка. Скрагротт наблюдал, не отрывая глаз, все его сознание затмила яростная энергия битвы. Большежуб выполз из обломков, отряхнулся и двинулся к чудищу, ослабший, но страшно злой. Недолго думая, кентавр лягнул своими задними копытами, и удар просвистел мимо виска мордоворота. Зверь вздрогнул и замер на месте.

Гордракк поднялся, небрежно сжимая рукоять оставшегося топора, и дерзко поднял глаза, когда тень мстительного бога упала на него. Драка пришлась Скрагротту по вкусу, но слишком уж много сил он вложил в свой хрупкий союз с Гордракком, чтобы того просто-напросто раздавили в лепешку. Крик вырвался из глотки грота, и он воздел свои руки к небесам, где мерцали и будто пульсировали очертания Дурной Луны. С тускнеющего небосвода обрушились каменные глыбы по форме напоминающие клыки: они врезались в донсийскую землю прямо перед зверобогом, и тот был вынужден остановиться перед этим новоявленным частоколом.

Титан что-то прорычал – каменные обломки посыпались с его плеч – и устремился на север, к Побережью Бивней. Сделав несколько шагов, он обернулся и снова посмотрел на Гордракка. Не отводя взора от глаз оррука, существо вытянуло громадную, ужасающую булаву, конец которой теперь смотрел на Эксельсис, а затем начало долгий подъем из бездны Хребта Донса.

– Слыхали его, парни? – взревел Гордракк, и в глазах у него полыхнул убийственный огонек. – Этот городишко надо сровнять с землей!

Шалакси Адский Бич

Исполинский, статный и немыслимо ловкий Хранитель Тайн, известный как Шалакси Адский Бич, выслеживает самую опасную добычу во всём мироздании. Его привилегия, как одного из любимцев Слаанеш среди высших демонов, великолепного ловчего и поединщика - уничтожать чемпионов богов-соперников своего Господина-Госпожи. 

Если полководец врага прославиться так, что его существование начнёт раздражать Тёмного Князя, то в душе Шалакси вспыхнет ментальный импульс.  И пробуждается жажда, столь сильная, что Адский Бич ни на миг не прекращает охотиться, неутомимо и непрестанно преследуя свою добычу с мастерством, достойным истинного ловчего. Разросшийся сенсориум Шалакси, включающий странные антенны, поднимающиеся над головой, будто зловещая и прекрасная корона, позволяют воспринимать одно чувство как другое. Способный по любой прихоти смешать чувства Адский Бич видит следы бегущей добычи подобно извивающейся линии в воздухе и может даже взглянуть сквозь Врата Владений и эфирную пустоту на то, что таится на другой стороне. Потому практически никто не может скрыться от Хранителя Тайн. Лишь смерть ждёт того, по чью душу Слаанеш отправил своего излюбленного посланника, и прибежище можно найти разве что в беспросветной бездне, где едва ли можно вкусить хоть какие-то ощущения. 

Шалакси выслеживал и убивал воинов-королей, драконов, грозных тиранов-разрушителей и иных высших демонов. Иногда он преследовал своих жертв в одиночку, ведь смертным последователям и даже демонессам трудно поспеть за господином, когда охота близиться к завершению. В другие времена за ним следовали стаи извергов, что издавали полные упоения трели, спеша за широкими шагами истинного альфы. Однако Хранитель Тайн никогда не нападает на добычу исподтишка, но вместо этого выкрикивает вызов на коварном языке Слаанеша, столь тщательно продуманный, что никто не может устоять. Гедониты Шалакси живут надеждами лицезреть следующие за этим славные убийства. Ходят слухи, что однажды Шалакси пронзит своим клинком громадное сердце зверобога, одного из зодиакальных созданий, что существуют вне естественного порядка вещей, и тем покажет господство Хаоса над целыми измерениями. 

Погибель королей преисподней 

Каждая грань бойцового стиля Хранителя Тайн рассчитана на противостояние свирепейшей добыче и отточена до совершенства. И вечности не вместить ожесточённого соперничества Кхорна и Слаанеша. Тёмный Князь пойдёт на невозможное в надежде превзойти Кровавого Бога в делах войны, ведь в глазах Владыки Разврата превзойти противника в его собственной мании значит одержать победу, которую не забудут никогда. Во многом именно поэтому и был создан Шалакси, способный повергать в поединке Жаждущих Крови, доказывая тем, что изящество и мастерство всегда позволяют одолеть неудержимую силу и ярость. 

Гедониты часто поют непристойные стишки и частушки об любимом длинном копье Адского Бича, но прежде всего это оружие, невероятно острое и способное разить издалека. И Шалакси, истинный охотник, может ударить им даже сквозь взмах адской секиры, дабы поразить врага в самое сердце. Но никому не превзойти мастерство Жаждущих Крови в ближнем бою одними лишь обманными ударами и защитными выпадами. И потому Хранитель Тайн также вооружён живым кнутом, гибким, но несокрушимым бичом, способным обвиться вокруг оружия врага, словно змея, а его боевое облачение на самом деле является тогой из лап-псевдоподий, способных цепляться, хватать и душить, будто щупальца осьминога. 

За своё долгое бытие Адский Бич хорошо изучил бойцовые стили иных высших демонов. Охотник насаживал Повелителей Перемен на копьё, будто на вертел, не давая им договорить смертельные чары, пронзал распухшие груди Великих Нечистых, а затем выдирал их истекающие кровью сердца, и убивал налету Жаждущих Крови, падая вместе с ними сквозь терзаемые бурями облака. Хранитель Смерти давно уже хочет повергнуть Скарбранда, отмеченное шрамами чудовище, столь грозное, что оно однажды пыталось убить самого Кхорна, но оба их прошлых поединка закончились ничем. 

На заваленных трупами полях у стен Рантула Сигмарис он вонзил своё копьё в шею Скарбранда, отсёкшего ему руку ответным ударом, но затем их отбросили начавшие наступление грозорождённые. 

В тени пылающей горы Востарги он обезоружил Жаждущего Крови, но тот отскочил назад, прямо в огненную реку, дабы избежать смертельного удара. Всепоглощающая ярость Скарбранда была столь велика, что он не мог сгореть в пламени, тогда как Шалакси пришлось скрыться от потока раскалённой лавы. 

И теперь сенсориум Адского Бича вновь наполняет крепкий запах Изгнанника, а значит близиться похоже неизбежное новое противостояние между двумя высшими демонами. И за этой битвой будет наблюдать не только Слаанеш, но и Кровавый Бог.

Немного безысходности Аэнариона Защитника

79й год Правления Аэнариона, Скалы Скальдерака, Ультуан

С вершины скал Скальдерака Аэнарион смотрел вниз на лагерь своих врагов. Костры почитателей Хаоса горели во тьме, их было больше, чем звёзд на небе. Там были сотни тысяч его чудовищных врагов, и даже если он убьёт их всех до последнего, придёт ещё больше. 

Он собирался умереть. Весь мир собирался умереть. Никто ничего не мог поделать, чтобы остановить это. Он пытался, со всей своей невероятной силой, со всей своей смертоносной хитростью, с силой большей, чем любой смертный когда-либо обладал, с оружием настолько злобным, что оно было запрещено богами, и всё равно ему не удалось остановить силы Хаоса. 

Их армии рыскали по Ультуану, сокрушая последнее сопротивление эльфов. Завывающие орды обезумевших от крови зверолюдей прорывались через последние линии обороны. Армии мутантов убивали последних защитников острова-континента. Легионы демонов пировали на руинах древних городов. 

После десятилетий войны Хаос был сильнее, чем когда-либо, а его люди сражались из последних сил. Победа была невозможна. Нужно было быть безумцем, чтобы думать иначе. 

Он бросил взгляд на собственный лагерь. Когда-то он мог считать свою армию могучей. Сотни драконов дремали среди шёлковых шатров, разбросанных по горной вершине. Десятки тысяч эльфийских воинов в тяжёлой броне ожидали его команды. Они бросятся в атаку вновь, если он отдаст приказ, даже несмотря на то, что враг превосходил их в соотношении более чем двадцать к одному. Если он поведёт их, они даже могут выиграть, но это будет бесплодная победа. Армия Хаоса у подножия скалы была лишь одной из многих. Были и другие армии, такие же большие и даже больше, разбросанные по Ультуану и, насколько он знал, по всему миру. Всех их нельзя было победить силами, которые находились в его распоряжении.

Он развернулся и пошёл обратно в свой шатёр. Было бессмысленно созерцать численность вражеских сил.

Он обнажил Меч Кхайне. Он засверкал инфернальным чёрным светом, отбрасывая голодные тени, которые затушили висячие фонари в огромном шёлковом шатре. Красные руны горели по всей длине клинка, выкованного из чужеродного металла. Меч нашёптывал ему разные мерзости тысячей голосов, и каждый голос, повелительный, умоляющий или соблазнительный, требовал смерти. Это было самое мощное оружие, из когда-либо созданных, и всё равно этого было недостаточно. Он отягощал его руку всей массой его неудачи. Несмотря на всё хорошее, что он им сделал, он мог до сих пор использовать Солнечный клык, клинок, который Каледор сделал для него во времена, когда они ещё были друзьями.

Меч медленно убивал его, вытягивая жизнь капля за каплей. Каждый час старил его так же, как целый день старил обычного эльфа. Только неестественная живучесть, которую он приобрёл, когда прошёл через Пламя Азуриана, позволила ему прожить так долго, но и это не продлится вечно. 

Если Мечу не скармливали жизни, он начинал пожирать его самого. Это была часть дьявольской сделки, которую он заключил ещё тогда, когда думал, что спасти мир ещё возможно, когда он всё ещё считал себя героем.

Морати повернулась во сне, выбросив одну руку и стаскивая шёлковое покрывало, обнажая идеальную грудь, прядь её длинных вьющихся чёрных волос была зажата между её губами, пока она извивалась в каком-то эротическом сне. Зелья всё ещё действовали на неё. Она всё ещё могла найти сон, неважно каким беспокойным он был. Наркотики уже давно перестали действовать на него, даже когда он принимал их в дозах, которые убили бы любого другого. 

У вина не было аромата. У еды не было вкуса. Он жил в мире движущихся теней, менее ярких, чем те, которых он знал как смертных. Он отказался от многого, чтобы спасти свой народ - от своих идеалов, своей семьи, от самой своей души. 

"Убей её. Убей их всех". 

Древние, злые голоса Меча продолжали говорить в его голове. В тишине ночи он всё ещё мог их игнорировать. Бывали случаи, когда безумная жажда крови одолевала его и он совершал поступки, после которых сгорал от стыда и желал, чтобы вино всё ещё действовало, чтобы он мог найти в нём забвение. 

Если осталось достаточно времени, то наступит день, когда он больше не сможет сопротивляться зову Убийцы богов, и ничто в его досягаемости не будет в безопасности. Если демоны не прикончат этот мир, то это сделает он. 

Он мягко засмеялся. Теперь они называли его Королём Фениксом. Он прошёл через священное пламя и вышел с другой стороны, но не сгоревшим, а более сильным, быстрым, более живым, чем любой смертный должен быть. Он предложил себя в качестве жертвы, чтобы спасти свой народ, когда боги отвергли всё остальное, и они взяли его плоть и его агонию в качестве подношения и вернули обратно, перерождённого, чтобы он сделал работу за них. 

Он умер и переродился в тот день, когда прошёл через Пламя Азуриана, и он мельком увидел вещи, которые подорвали его рассудок. Он видел огромный повреждённый часовой механизм упорядоченной вселенной и то, что лежало под ним и за его пределами. 

Он видел Хаос, который клубился вокруг всего целую вечность. Он видел улыбку на лице демонического бога, который жаждал поглотить души его народа. Он стал свидетелем того, как сородичи бога использовали целые мира в качестве своих игрушек и порабощали целые народы. Он видел огромные дыры в ткани реальности, через которые проникали их силы и слуги, чтобы завоевать его мир. 

Он видел целые вечности ужасов и вернулся изменённым, перерождённым для битвы. Тогда он пытался изо всех своих новоприобретённых сил, чтобы спасти свой народ от волны демонической заразы, захлестнувшей мир. 

Сперва он думал, что может победить. Боги одарили его силой, которой не обладал ни один смертный. Он использовал её, чтобы вести эльфов от победы к победе, но каждый триумф стоил им незаменимых жизней, и на место каждого убитого врага вставало двое новых.

Тогда он не понимал, что всё это чёрная космическая шутка. Он лишь замедлял уничтожение своего народа, делая его более болезненным, растягивая агонию. 

Он взял Вечную королеву в жёны и она подарила ему двух великолепных детей, обещание светлого будущего, или по крайней мере залог того, что это завтра вообще наступит. Тогда он верил в это, но его семью отобрали у него и убили. Он даже не смог защитить собственных родных, и их потеря лишила его сердца. 

Именно тогда он разыскал Гибельный остров и Убийцу богов. Это было оружие, которое нельзя было забирать с алтаря Кхайне, но он забрал его. Если боги дали ему силу, то Меч дал ему всё, кроме неуязвимости. Там, где он ступал, демоны умирали. Там, где он вёл войска в бой, победа была неминуемой. Но он не мог быть повсюду, и с каждым днём силы, противостоящие ему, становились сильнее, а тех, кто следовал за ним становилось всё меньше и меньше. 

Зло Меча проникло в него и изменило его, сделав его злее и безумнее, когда его шансы на победу стали уменьшаться. Его ближайшие друзья избегали его, а народ, который он поклялся спасти, сбежал, оставив лишь ожесточённые, озлобленные остатки, эльфов настолько же злобных и смертоносных, как и он сам, легион воинов почти таких же безумных и извращённых, как и враги, против которых они сражались. Они тоже изменились под тлетворным влиянием нечестивого оружия. Он слишком хорошо обучил своих людей ведению войны. 

Настроение беспроглядного отчаяния опустилось на него, и в самый тёмный период своей жизни он встретил Морати. Он взглянул на её прекрасное спящее тело, ненавидя её и желая одновременно. То, что было между ними, нельзя назвать любовью. Он думал, что вообще больше не был способен испытывать тёплые чувства, даже по отношению к женщине, менее развращённой, чем его нынешняя жена. Это была безумная, больная страсть. В ласках Морати он находил нечто вроде передышки от своих бед, а в их диких любовных играх он находил отвлечение от забот. 

Она варила зелья, которые на время позволяли ему заснуть и делали его почти спокойным. Она родила ему сына, Малекита, и заставила его поверить в то, что в нём ещё осталась искра чувств. Он вновь обрёл то, за что стоило сражаться, и вернулся в строй, если не с надеждой, то хотя бы с определённостью. Но теперь, в конце концов, он видел, что всему пришёл конец, что его враги победят, и что его народ был обречён на смерть и вечное проклятие.

Более подробные спойлеры

– Вердигриз основан в очень-очень ветреном регионе. На начало шестой книги зигмариты стараются превратить его в неприступный бастион, металиты стоят на позициях, фермеры и кузнецы трудятся не покладая рук.

– Ториан становится командиром города, однако приходит пора расплачиваться за связь с гиранской магией: одна её рука и часть туловища покрываются очень твёрдой корой. Метаморфозы мешают ей передвигаться, но Ториан успешно скрывает этот факт.

– В городе царит тревога. В лесах становится опасно из-за агрессивных зверей. Несколько патрулей Разведкорпуса пропадают бесследно. Проповедники и мистики чувствуют приближение некоего облака тёмной силы.

– Тревога быстро сменяется ужасом, поскольку Абраксия собирает полчища Темноклятвенников и бросает их на городские укрепления. Начинается жестокий штурм. Ториан выпускает отряды рыцарей, чтобы перехватить наступление, но силы Хаоса сметают их. В книге есть крутая сцена, где Абраксия прорубается сквозь всадников, и под ударами её копья они мутируют на глазах.

– На помощь рассветоносцам приходит Бельтанос. Сильванеты заходят с фланга хаоситской армии и разделяют её на две части: одна остаётся на подступах к городу, другая – непосредственно занята штурмом. Абраксия оказывается зажатой между сильванетами и силами Вердигриза. Она пытается распределить войска, чтобы должным образом встретить натиск двух армий, но часть вараньих гвардейцев отказывается ей подчиниться, поскольку думает лишь о приказе Архаона: захватить Вердигриз. Собственно, яркий пример того, как работает иерархия в войсках Хаоса; пускай Абраксия – правая рука Архаона, многие готовы предать её, лишь бы выслужиться перед Всеизбранным. Но результат у этого не очень хороший, потому что силы Гвардии распадаются.

– В дуэли Бельтанос ранит Абраксию ядовитым клинком, и та вынуждена отступить в военный лагерь Хаоса. Через провидца она связывается с Архаоном, и тот, чувствуя порчу в её крови, советует ей «украсть пламя у Лживых богов», чтобы вывести яд из тела.

– Абраксия говорит Архаону нечто такое: «Ты можешь покарать меня за мою оплошность, или же я могу преподнести тебе лучший дар нежели Вердигриз». В итоге она отправляется в Фенициум, держа в голове то, что может а) умереть от яда, б) вывести Архаона из терпения, потому что он по-прежнему желает, чтобы Вердигриз пал.

– Вердигриз выстоял. К нему на помощь приходят подкрепления.

– Абраксия захватывает Фенициум и укрепляет его. В следующий раз, когда она связывается с Архаоном, тот поздравляет её с победой, оставляет город ей и говорит, что из этого самого оплота она потопит весь Гиран в крови. Абраксия пытается выведать у Архаона, что произошло с Адамантовой цепью, но тот игнорирует все вопросы и говорит лишь, что у него есть планы на Великую Рогатую Крысу.

Ненадолго переносимся в Акши:

– На подходе к Хаммерхолу ещё одна крупная армия Кхорна. Эмбергард шлёт добрые вести, но Великий Конклав хочет направить войско Грозорождённых в город, чтобы окончательно закрепить позиции. Они предлагают Ванда на роль командира, но тот отказывается, ибо не хочет сидеть сложа руки и ждать, когда придут силы Хаоса. У Ванда совсем другая идея: пускай ему позволят встретить подступающее войско кхорнитов, которым по слухам командует Коргос Кхул, убить предводителя и тем самым покончить с кхорнитской кампанией. Битва вдали от городских стен поможет каменщикам восстановить повреждённые укрепления. Талии Верде не нравится эта идея, но Конклаву всё равно. Тогда она берёт своих рыцарей и выезжает на поле боя вместе с Грозорождёнными, чтобы приглядывать за Вандом.

– Талия Верда прибывает в Эмбергард со своим войском. Город лежит в руинах, но некоторым его жителям удаётся пережить разрушения. Они сообщают первому маршалу, что незадолго до Крысорока Зенестра просто взяла и оставила город.

Сюжет Темноклятвенников:

– Спустя сколько-то дней Гуннар Клеймо замечает, что представители одного из племён не присутствуют на совете. Его отряд находит племенную стоянку (или земельный участок предводителя), где всё выжжено варп-пламенем, и повсюду валяются трупы Темноклятвенников. Оказывается, что племя отказалось от сделки со скавенами, поскольку увидело, как пагубно сила варп-камня влияет на их территории; скавенам это не понравилось, и они перебили всех. Гуннар и полчища Темноклятвенников решают отправиться к ближайшему скавенскому подгороду, Безумство Чакрика, чтобы получить ответы.

– План следующий: часть хаоситов ударит в лоб, чтобы отвлечь внимание скавенов; остальные проникнут в город и постараются саботировать план скавенов всеми возможными способами (как они считают нужным, поскольку варвары не знают в точности, что задумали крысолюды). Проникнув в город, Темноклятвенники замечают две вещи: 1) все машины, устройства и орудия так или иначе связаны с сердцем города; 2) нигде не видно мёртвых скавенских тушек, что говорит только об одном: на время крысолюды отложили все свои междоусобицы.

– Внезапно над городом разносится оглушительный колокольный звон. Хаоситы пробираются в сердцевинные палаты, и прямо у них на глазах, на тринадцатый звон, формируется Скрич Крысиный Король. Скавены перегружают все машины, работающие в городе, и те выпускают просто какое-то невообразимое количество энергии. Скрич говорит Гуннару что-то вроде следующего: «Улепётывай отсюда. Расскажи всем, что теперь мы во владениях главные». Вскоре Адамантовую цепь разрывает, и начинается Крысорок.

Возвращаемся к Хаммерхолу:

– Конклав тоже отправляет Гавриэля в Эмбергард. Ванд и Верда встречают армию Кхорна и убивают жреца бойни. Ванда посещает очередное видение: «золотой рыцарь со сломанным мечом, стоящий перед демоном с двумя топорами, на фоне полыхающего города».

– Коргос Кхул перехватывает войско Гавриэля.

– Ванд понимает, что клюнул не на ту цель, и поспешно возвращается в город. Через звёздный мост он спускается в самое сердце бойни, чтобы помочь силам Гавриэля. Он тут же принимается сыпать угрозами в сторону Кхула, но прямо у него на глазах военачальник Хаоса отсекает голову Гавриэля. Лорд-целестант гибнет окончательно, он уже никогда не вернётся в Азир. Ванд падает на колени, сознавая, что все эти смерти случились по его вине, но не проходит и нескольких мгновений, как всё становится многократно хуже. Адамантовая цепь, простирающаяся на фоне, взрывается варп-пламенем.

– Иона вызволяет Ванда из-под обломков. Ванду совсем плохо: он видит галлюцинации о Молниевом Человеке, который приходит за его душой, о воронах, съедающих его заживо. Как итог, Иона запечатывает Ванда в некоем подобии усыпальницы.

– Ну и небольшое откровение про скавенов. Они действительно договорились обо всём с Архаоном, но Темноклятвенники не были частью плана. В итоге их использовали, потому что их земли теперь осквернены варп-камнем и отошли к скавенам.

Книжные новинки. Что-то я как то поднапрягся, если на обложке не космодес то там вот как то так.