шкаф фэндомы картинки

Слили в сеть литники будущей модели для Скавенов

3) Возможно будущая модель:

Немного о племенах Тёмной Клятвы:

— Азирские проповедники сравнивают варваров Тёмной Клятвы с бездушными чудовищами, живущими одной резнёй, но в сущности это воины, следующие принципу чести, который и помог им пережить Эпоху Хаоса.

— Темноклятвенники выглядят как преданные слуги богов Хаоса, но на деле таковыми не являются. Большинство племён мало что понимает в истинной природе Хаоса, и аспекты Губительных Сил видятся им скорее духами-покровителями. Они принося клятвы тем или иным сущностям — от Кровавой Вороны до Саал-Теша из Бездны — и вверяют свои судьбы то одним, то другим божествам. На тех же, кто клянётся в верности единому покровителю, они смотрят свысока, такая покорная преданность вызывает у них презрение.

— Несмотря на такое необычное служение, боги Хаоса охотно вознаграждают Темноклятвенников за жертвы и подношения.

— В глазах этих варваров не все боги заслуживают уважение. Покровителей порядка и правосудия они презирают, и особое место в этом "пантеоне" занимает Зигмар, Трусливый бог, который мнит себя спасителем владений, но в сущности бросил своих же людей на заре Эпохи Хаоса.

— На рассветоносцев они смотрят с усмешкой на устах, ведь собственные боги никогда не покидали Темноклятвенников. Их прихоти капризны, их наказания жестоки, но и великую силу, которой они наделяют приспешников, невозможно отрицать.

— Мир, поглощённый Хаосом, сделал из них жестоких, суровых воинов, полагающихся только на себя, но они далеко не бездумные берсерки. Родственные узы они скрепляют железом и кровью, а неизменные традиции они умудрились пронести через целую эпоху безумия и раздоров.

— Семейные узы, связывающие племена, питают силой богов Хаоса. В тяжёлые времена варвары проводят ритуалы, в ходе которых убивают близких компаньонов и членов семьи, что несказанно радует Губительные Силы.

— Темноклятвенники понимают, что за лучшие дары нужно платить высокую цену. "Одичалых извергов", к примеру, можно призвать на поле боя, только свершив ритуальное убийство самого родного и любимого человека.

— Нескончаемый цикл битв, лишений и жертв сделал из Темноклятвенников едва ли не самых опасных воинов человеческой расы. Благодаря своей стойкости они приживаются даже в самых враждебных уголках владений. Следуя своим обычаям, они мечтают увидеть, как цивилизованный мир сгорит в пламени войны, и потому служат прекрасными пехотинцами в армиях Архаона.

— И в этом заключается большая трагедия всех Темноклятвенников. Несмотря на свою так называемую независимость, большинство подчиняется Всеизбранному. Они довольствуются клятвой Восьмиконечью и в стремлении заполучить расположение Архаона истребляют те племена Тёмной Клятвы, которые держатся в стороне. Вдобавок к этому походы Архаона — это всегда залог новых клятв, пленников и трофеев, а также возможность отомстить Зигмару и его сторонникам.

Понтифик Зенестра, Глава Культа Колеса

Понтифик Зенестра – душа суровая и опасная. Внутри неё таится нечто сверхъестественное, и никто этого даже не отрицает – под тяжестью её взгляда хочется раствориться в грязи и исчезнуть на веки вечные. Согласно присвоенной ей религиозной ортодоксии, Культу Колеса, причина такой наружности – благословение Гхал-Мараза.

Легенда гласит, что в пылкой и ревностной юности Зенестре было дозволено прикоснуться к Гхал-Маразу в знак признания её побед на Плоскогорье Пламенного Шрама. Однако есть и другой слушок: якобы она черпает силу из куда более тёмного источника и, в сущности, даже не является смертным созданием. 

Однажды стрела ассасина прошла сквозь неё, а в другой раз ловкий удар военачальника скавенов, собиравшегося отрубить ей голову, причинил вреда не больше, чем летний ветерок. В запахе благовоний, который тянется от её паланкина, есть что-то чудное и тревожное, одновременно манящее своей сладостью и вызывающее тошноту. А согласно заверениям старейших горожан Хаммерхола, Зенестра уже была прабабкой, когда Буря Зигмара только разразилась, хотя правдивость этих слов вызывает сомнения – даже у силы аква-гираниса есть свои пределы. Что касается скелета, сидящего в паланкине за спиной у Зенестры, то он несёт на себе те же шрамы, что и понтифик. Правда, о личности трупа даже её ближайшие сторонники ничего не ведают – или же предпочитают молчать.

Несмотря на слухи о чудном феномене, те, кто видел Зенестру в бою, знают, что она находится под защитой Бога-Короля. На войну она едет не в доспехах, а в церковном одеянии, имея при себе лишь песочные часы, отмеряющие каждый оборот Великого Колеса. Вдали от пламени и ярости сражений её голос редко свирепеет, ибо её акшийский гнев распространяется лишь на еретиков, перечащих культу. Стоит узреть её влияние на поле боя, и в силе понтифика уже никто не усомнится.

В присутствии Зенестры солдаты сражаются с удвоенным рвением. Усталость покидает их тела, и на место ей приходят первые языки идейного пламени, огня убеждённости. С губ понтифика срываются искры, пока она зачитывает зигмаритские заветы, и вокруг её величественного паланкина собирается сильнейший грозовой вал.

Прислужники Зенестры, хотя и отличаются крепким телосложением и божественной силой, позволяющей миля за милей тащить паланкин понтифика, никогда не служат ей подолгу. После каждой экспедиции всё новые и новые праведники перенимают эту ношу, ведь достаточно одного месяца тяжкой работы, и очередная пара дряхлеет до бессилия. Но недостатка в верующих широкоплечих мужчинах и женщинах не бывает никогда. Связь между ними и Зенестрой настолько крепка, что они без слов предугадывают её приказы и беспрекословно их исполняют.