Miniatures (AoS) Slannesh

Понтифик Зенестра, Глава Культа Колеса

Понтифик Зенестра – душа суровая и опасная. Внутри неё таится нечто сверхъестественное, и никто этого даже не отрицает – под тяжестью её взгляда хочется раствориться в грязи и исчезнуть на веки вечные. Согласно присвоенной ей религиозной ортодоксии, Культу Колеса, причина такой наружности – благословение Гхал-Мараза.

Легенда гласит, что в пылкой и ревностной юности Зенестре было дозволено прикоснуться к Гхал-Маразу в знак признания её побед на Плоскогорье Пламенного Шрама. Однако есть и другой слушок: якобы она черпает силу из куда более тёмного источника и, в сущности, даже не является смертным созданием. 

Однажды стрела ассасина прошла сквозь неё, а в другой раз ловкий удар военачальника скавенов, собиравшегося отрубить ей голову, причинил вреда не больше, чем летний ветерок. В запахе благовоний, который тянется от её паланкина, есть что-то чудное и тревожное, одновременно манящее своей сладостью и вызывающее тошноту. А согласно заверениям старейших горожан Хаммерхола, Зенестра уже была прабабкой, когда Буря Зигмара только разразилась, хотя правдивость этих слов вызывает сомнения – даже у силы аква-гираниса есть свои пределы. Что касается скелета, сидящего в паланкине за спиной у Зенестры, то он несёт на себе те же шрамы, что и понтифик. Правда, о личности трупа даже её ближайшие сторонники ничего не ведают – или же предпочитают молчать.

Несмотря на слухи о чудном феномене, те, кто видел Зенестру в бою, знают, что она находится под защитой Бога-Короля. На войну она едет не в доспехах, а в церковном одеянии, имея при себе лишь песочные часы, отмеряющие каждый оборот Великого Колеса. Вдали от пламени и ярости сражений её голос редко свирепеет, ибо её акшийский гнев распространяется лишь на еретиков, перечащих культу. Стоит узреть её влияние на поле боя, и в силе понтифика уже никто не усомнится.

В присутствии Зенестры солдаты сражаются с удвоенным рвением. Усталость покидает их тела, и на место ей приходят первые языки идейного пламени, огня убеждённости. С губ понтифика срываются искры, пока она зачитывает зигмаритские заветы, и вокруг её величественного паланкина собирается сильнейший грозовой вал.

 Натиск врагов оборачивается против них самих, ведь паланкин матриарха Великого Колеса буквально сочится азирской энергией: молнии трещат вокруг, их светящаяся корона пульсирует, словно колесо со спицами из чистейшей небесной силы; они мечутся из стороны в сторону и испепеляют любого врага Зигмара, что только посмеет приблизиться. Вслед за понтификом остаётся лишь ветер, гоняющий пепел тех, кто усомнился в могуществе сей древней персоны.

Прислужники Зенестры, хотя и отличаются крепким телосложением и божественной силой, позволяющей миля за милей тащить паланкин понтифика, никогда не служат ей подолгу. После каждой экспедиции всё новые и новые праведники перенимают эту ношу, ведь достаточно одного месяца тяжкой работы, и очередная пара дряхлеет до бессилия. Но недостатка в верующих широкоплечих мужчинах и женщинах не бывает никогда. Связь между ними и Зенестрой настолько крепка, что они без слов предугадывают её приказы и беспрекословно их исполняют.

НОВЫЙ ЛОР ГЛУБИНОРОЖДЕННЫХ И ОГНЕННЫХ УБИЙЦ

- В книге упоминается, как другие расы Порядка относятся к идонетам. Люди сторонятся их, хотя и рады принять их помощь; они осознают, что, скорее всего, за прибрежными рейдами стоят идонеты, но также не могут отрицать эффективность их воинских подразделений в битве. Дуардинам идонеты не по нраву, особенно Огненным убийцам, особенно после всех тех рейдов, в ходе которых их души становились заложниками альвов. В свою очередь идонеты не переносят люменетов, считают их надменными и напыщенными, а вот с сильванетами ладят: все-таки и те, и те находятся в близких взаимоотношениях с природой (якобы даже есть отдаленные намеки на подводных сильванетов).

- Волтурнос заключил тайный союз с Морати. Все верно, об их пакте не знает никто, кроме них самих да их подчиненных. Говорится, мол верховный король стоял перед выбором: союз или смерть.

- В Эпоху Мифа идонеты вели войну против Аболонов, обитателей морских бездн. В ходе этой войны погибли многие перворожденные цитаи.

- В Эпоху Хаоса между идонетам тоже разразилась гражданская война, из-за которой и по сей день среди анклавов царит страшное недоверие друг к другу.

- Во время Падения Шпилей, гражданской войны среди люменетов, идонеты, жаждая отомстить Теклису, то и дело устраивали душе-рейды на побережья хишианских континентов. В хаосе междоусобной войны и вторжения Темных Сил люменетам было не до этих таинственных исчезновений.

- Хоть идонеты и ненавидят Теклиса, Хиш они никогда не покидали насовсем. Во океанах Владения Света есть множество идонетских территорий, большинство сосредоточено в Иметриканском Геосегменте.

- С наступлением Эры Зверя магия Алариэль просочилась и в океаны, что только укрепило союз идонетов и сильванетов.

- Следуя одному из условий Пакта Моря и Тени, Морати даровала Волтурносу несколько душ цитаев, которые украла из утробы Слаанеш. Души цитаев похоронили в хоррилемах, и некоторые надеются, что рано или поздно их все же удастся воскресить. Быть может, в будущем нас ждут возвращения некоторых именных персонажей.

- Анклав Мор’фанн явно опережает успехи других идонетов в магии душ. Поговаривают, что они увлеклись некромантией и помещают в тела идонетов души давно умерших сородичей. И это с условием, что идонеты не используют души повторно, всегда стремясь пополнять запасы свежими экземплярами.

- «Идонет» в переводе с альвийского значит не только «глубинное затворничество», но еще и «отчаянные меры».

- После пришествия Крагноса Злободеры стали время от времени устраивать засады для рейд-отрядов идонетов. Однажды в такую засаду угодили три принца Наутилара. Стоит ли говорить, что ни от них самих, ни от их фаланг не осталось и мокрого места. Жаждая отомстить оррукам, наутиларцы поклялись сразить тридцать тысяч Злободеров.

- Одним из последствий темной бури, сотворенной Бе’лакором, стали мутации, которым подверглись некоторые существа океанских глубин.

- Возвращение Грунгни укрепило связи между двумя главными дуардинскими фракциями. Бог-Кузнец созвал Тронганкор, первое собрание кланов дуардинов за долгие столетия. Все кланы, внявшие его зову, прибыли в Железный Карак – легендарную обитель Грунгни, которая совсем недавно была освобождена от скавенов. На место прибыли ложи Востарг, Хермдар, Грейфирд и другие, совет харадронцев Гельдраад и наиболее влиятельные короли-стражи Обездоленных. Грунгни предстал перед ним в облике древнего дуардина. Его волосы отливали чистейшей белизной, а кожу покрывали кхазалидские татуировки. Грунгни говорил долго, он был искренен и порой даже резок в высказываниях, и настаивал лишь на одном: старые узы должны быть восстановлены, дабы дуардины, объединившись, вновь несли порядок во Владения Смертных. Если Грунгни и надеялся на универсальное решение в ходе последовавших за его словами дебатов, то он был разочарован. Дуардины много спорили и припоминали друг другу старые обиды. Представители фанатичной ложи Лофнир – последователи Вулкатрикс и Гримнира – просто-напросто удалились с собрания, не произнеся ни слова. Безусловно, Тронганкор не залечил все старые раны, но кому как не Грунгни было знать: одним ударом молота доспех не выковать. Он верил, что первый шаг на длинном пути объединения сделан, и был крайне удивлен тем, что в ходе собрания было совсем немного сломанных носов да вырванных с корнем бород.

- После Некротрясения женщины все чаще занимают руководящие посты в ложах Огненных убийц: в армии, храмах и среди мастеров-пивоваров. Упоминается также, что молодые ложи нередко возглавляют огненные королевы, обладающие равными правами с рунными отцами.

- Убийцы из ложи Хермдар, которые порой берут чрезвычайно низкую плату за свои услуги, похоже, делают это из поистине альтруистических побуждений, ссылаясь на то, что Гримнир был не только холодным и грубым, но еще и бескорыстным. Рунный отец Хердмара даже назвал свою рунную дочь в его честь.

- Когда Гримнир призвал Зигмара назвать ему имя заклятого врага, которого он должен сразить, то Бог-Король поначалу колебался: он понимал, что, если назовет недостойного соперника, Гримнир сочтет это оскорблением. Только поэтому он и решился отправить его на битву с Вулкатрикс, Матерью Саламандр – дьяволом во плоти. До конца выслушав Зигмара, Гримнир улыбнулся ему и поблагодарил Бога-Короля за этот «дар».

- После Тхагдуги между Гримниром и Грунгни выросла эмоциональная пропасть, которую ничто не сможет залечить.

- Убийц ложи Лофнир обвиняют в том, что они заживо сжигают пленников в надежде воскресить Вулкатрикс.

- После ритуала Алариэль жрецы Жарргрима с горы Востарги стали ощущать магматическое присутствие под своей магмокрепостью. Некая стихия шевелится в глубине и с каждым уходящим днем набирается сил (есть предположение, что эта сила либо Хашут, либо Вулкатрикс, либо Воплощения, которые появились в недавно вышедшей книге «Тондия»; в пользу последнего варианта говорит то, что Воплощения поднялись со многих вулканических кладбищ Великого Пекла).

- Убийцы ложи Востарг долгое время считали Фьюла-Гримнира (лидера Избранных Секир, банды Огненных убийц, которые отправились в Шейдспайр) погибшим. Однако в последнее время по владениям прокатились слухи о том, что Проклятие Катофранов развеялось. Фьюл-Гримнир вернулся домой; правда, не всем это по нраву, ведь он обладает тем же правом на трон ложи, что и правящий ей Баэль-Гримнир, а значит конфликта не миновать.

- Ложе Улрунг однажды удалось поработать на вампира, лорда Сигантиса из Кастелаев. Он желал избавить родной архипелаг от враждебных королей умертвий. Это произошло до Некротрясения. В следующий же раз дуардины Улрунга и воины Сигантиса встретились уже на поле боя.

Взято у Чертогов Просвящения

Chaos Warrior

Покрасил воина Хаоса. Непонятно что-то получилось: вроде и норм, а вроде и нет, не могу решить. Литейка, среднего качества. Фотографировал на Asus Selfie.

Некротекторы – бывшие ремесленники древней Неехары. Они были не чернорабочими, но архитекторами, чьё незаурядное мастерство и амбиции значительно превосходили то, чего можно достичь в смертной жизни. После долгих лет, проведённых в гробницах, некротекторы пробудились, чтобы обнаружить свою работу в руинах, разрушенную опустошительным воздействием времени и вторгавшихся армий. Как следствие, они были доведены до ослепительного гнева и сделали своей целью месть всем и каждому, кто посмеет осквернить плоды их трудов. В бою эти преисполненные ненавистью воины маршируют вместе с легионами скелетов, делясь с окружающими их солдатами частью своего гнева.