— Что, герр рядовой, ссышься?
— Так точно, ссусь!
— Ну это не беда! Такая сегодня обстановка в Империи. Все ссутся… Я ссусь… И даже курфюрст пысается, бывает, - но по ситуации! Что ж нам из-за этого, последний долг провинции не отдавать? Твой позорный недуг мы в подвиг определим: пошлём на Перевал Чёрного Пламени... Там ты ещё и сраться начнёшь.
***
— Пришивайте буф к рукавам
— А мы не умеем...
— Никто не умеет! Дело не в умении, не в желании, и вообще ни в чём. Дело в самом пришивании буффов к одежде!
***
— Мне всегда задают три вопроса: почему я в штатной пехоте, сколько мне лет, и отчего у меня волосы на груди окрасились. Начну с последнего: волосы у меня на груди окрасились после боя с каким-то колдуном с севера. Лет мне двадцать девять, скоро юбилей. А в штатной пехоте я потому, что меня жена с тёщей хотели в сумасшедший дом отдать - за убеждения.
— Какие такие убеждения?
— …Видишь скавена?
— Нет.
— И я не вижу. А он есть!
— Так точно, ссусь!
— Ну это не беда! Такая сегодня обстановка в Империи. Все ссутся… Я ссусь… И даже курфюрст пысается, бывает, - но по ситуации! Что ж нам из-за этого, последний долг провинции не отдавать? Твой позорный недуг мы в подвиг определим: пошлём на Перевал Чёрного Пламени... Там ты ещё и сраться начнёшь.
***
— Пришивайте буф к рукавам
— А мы не умеем...
— Никто не умеет! Дело не в умении, не в желании, и вообще ни в чём. Дело в самом пришивании буффов к одежде!
***
— Мне всегда задают три вопроса: почему я в штатной пехоте, сколько мне лет, и отчего у меня волосы на груди окрасились. Начну с последнего: волосы у меня на груди окрасились после боя с каким-то колдуном с севера. Лет мне двадцать девять, скоро юбилей. А в штатной пехоте я потому, что меня жена с тёщей хотели в сумасшедший дом отдать - за убеждения.
— Какие такие убеждения?
— …Видишь скавена?
— Нет.
— И я не вижу. А он есть!
