Олдблад из банды старсталкеров
шакальные фото чуть менее шакальные
В продолжение предыдущего поста https://joyreactor.cc/post/5412921 еще немного про nmm.
Я не раскрывал тему, как, собственно, блендить. В контексте nmm полезно упомянуть, что делать это вообще необязательно, потому что в реальности отражения на металле как раз довольно резкие (плавные отражения - для матовых поверхностей). С другой стороны, обычно металл не блестит как зеркало, а немного зашлифован. Как раз этот эффект шлифовки можно использовать для смешивания, что видно на мече:Меч довольно крупный, на нем заметны отдельные штрихи разных цветов. На самом деле здесь всего два серых (плюс черный и белый). Переход между цветами сделан за счет "зашумления", когда мозг абстрагируется от отдельных видимых штрихов, как в импрессионизме.Чем меньше деталь, тем лучше это работает. Например, на якоре или кольце в ухе нет никакого блендинга. Округлая форма, идеальная для nmm, и малый размер позволяют просто поставить белую точку в нужном месте - и результат уже неотличим от настоящего:
Те же четыре цвета на крохотном кинжале выглядят вполне плавно.Гайд по расстановке отражений:
Ученые Владений Смертных верят, что сами царства живы, и Воплощения тому доказательство. Проявления тауматургических энергий, которые пронизывают каждое царство, воплощения возникли после того, как волна жизненной энергии омыла их в результате Ритуала Жизни Алариэль.
По мере того, как царства терзаются магическими энергиями и уродуются войной, появляются Воплощения, связывающие себя с местным Мирокамнем. Это действует как ядро ревущего вихря энергии и материи, живое магическое существо — в случае воплощений Гура это означает ураган звериных костей. Эти разумные вихри эфирной силы бродят по землям, жиреют, питаясь Бесконечными язаклинаниями.
Некоторые выдающиеся личности даже способны связывать их и командовать ими, хотя и временно.
Каждое царство имеет свою собственную форму воплощения. Хотя нет двух одинаковых, они получили свои названия от места, где они впервые встретились.
На мгновение задержав дыхание, Индраста сохранила спокойное выражение лица. Затем она содрогнулась от гнева и зарычала. Доспехи зазвенели на ее плечах. Ее клинок задрожал у шеи Войи. Так близко, на грани, и он посмел бросить ей вызов?
...
– Я думала ты отступник и предатель, – усмехнулась Индраста. – Но ты всего лишь избалованный ребенок, плачущий о том, что тебе причитается, после всего, что дал тебе Бог-Король. Всего, что ты швырнул ему прямо в лицо.
Войи нахмурился.
– Всего? Ты имеешь в виду все, что он не сделал? Или все, что он хранил в целости и сохранности в Азире все эти века? Прекрасное и вечное, как и ты, даже когда мой народ вымер! Он ничего не сделал для нас. Возможно, ты имеешь в виду все, на что он пошел ради Королевы-Ведьмы, Морати, даже зная, кто она такая? О да. До меня дошли слухи о вашем городе, Анвилгарде. Гейсты, минующие эти пещеры в надежде спастись от Нагаша, поведали мне о его падении. Город самого Зигмара, преданный кхейнитской бойне руками Морати. И это после всего, что он для них сделал.
Войи на секунду смолк.
– И ты говоришь мне обо всем, – продолжил он. – Возможно, ты имеешь в виду все в Зигмароне, этом сверкающем городе со статуями, возведенными во славу его. Скажи мне – молнии там до сих пор повсюду? Да. О, я вижу это по твоим глазам, так и есть. Сотворенные из мрамора Гура, самоцветов Хиша и драгоценных металлов Акши. Ты думала, что все это пришло из Азира? Интересовалась ли ты этим? Сомневаюсь. Потому что ты участвуешь в его войнах, и не говори мне, что это не так, я знаю, что ты сражаешься, – ты же Грозорожденный Вечный! – но ты никогда не придаешь этому значения! Ты несешь войны за собой, а если их нет, то стоит тебе удалиться, и они разгораются вновь.
Он выждал мгновение и продолжил.
– И когда те голодные смертные, которых ты, по твоим словам, защищаешь, наконец умирают за тебя, Зигмар, по крайней мере, достаточно добр, чтобы забрать их души! Он переплавляет их, переделывает их под себя точно так же, как он делает это с их сокровищами! Он никогда не был искусен в своем ремесле. Он – бог, а вы – его монстры! Вы не знали этого, потому что откуда вам знать? Вы слишком заняты чисткой своих ангельских перьев, полировкой своих блестящих доспехов и болтовнёй о славе! Вы слишком заняты тем, что врываетесь в дома стариков и размахиваете перед их лицами своими священными мечами! Вы даже не дали мне поужинать! Вы так грозны и благородны, что я должен голодать, при виде вас!
Еда Войи горела. Котелок перекипел, пламя трещало и плевалось.
Индраста окинула взглядом пещеру. Наконец она увидела ее такой, как она есть. Жалкое убежище для сломленного человека, построенное из подручных средств, человека, которому некуда идти и которого некому любить. Войи напялил дерзкую маску и облек свое возмущение в браваду, но он стоял на трясущихся ногах и с согнутой спиной. И когда Индраста злилась, страх пронзал его, как поток молнии. Она угрожала безобидному человеку.
Индраста вложила свой клинок в ножны. Она думала о том, как положит голову Войи к ногам Зигмара. А он мечтал о том, как ест жаренных крыс и хлебает суп, сваренный на воде из загробного мира его вымершего племени.
– Иди и ешь свою еду, – бросила она.
Войи с ворчанием вернулся к своему костру, ни разу не оглянувшись.
«МОНСТРЫ», Ноа Ван Нгуен