of sigmar warhammer

После осады Анвилгарда

Теневой пакт

Желая обезопасить окраины своего только что захваченного города, Морати объединяется с идонетами анклава Ионрах, чтобы завладеть ближайшими цитаделями – Фортом-Опорой и Гладиумом. На них опускается мгла эфирного моря, и среди местных стражей из Вольных рот начинает твориться полная неразбериха. Прежде, чем они успевают среагировать на случившееся, отряды кричащих Альвиек-Ведьм появляются прямо среди них, убивая каждого, кто оказывает малейшее сопротивление. Остальных же они подносят в качестве награды своим союзникам глубинорожденным.

 Гнев небес

 Лорду-дознавателю Кайзеру Вен Брехту, плененному в ходе падения Анвилгарда, удается сбежать благодаря вмешательству неизвестного благодетеля. Он доносит до Бога-Короля весть о предательстве Морати. Ярости Зигмара нет предела. Он тут же отправляет три свободные Воинские Палаты Молотов Зигмара вернуть город. На подходе к нему Грозорожденные понимают, что армии каинитского города Хар Курон стоят наготове и уже ждут их, в их числе не только дерзкие Дочери Каина, но и Копья Ужаса с закованными в броню Рыцарями-Дракородьями. Обе стороны врываются в битву со страшным рвением. Выкованные самой бурей молоты с разрушительной силой обрушились на своих жертв. Крича будоражащие кровь молитвы Каину, Альвийки-Ведьмы били и резали, пытаясь достать через горжеты до шеи или ослепить врагов, вонзая кинжалы им в глаза. Но даже несмотря на всю жестокость хар-куронцев, их превзошли числом и оттеснили назад ко вратам захваченного города.

Тогда-то и появились громадные воинства Рабов Намарти и акелианских угренаездников, принесенные надоедливым туманом с Обжигающего моря. Они окружили Грозорожденных Вечных. В тот же миг на поле боя появилась Морати-Каин со своей Змеиной Стражей. Теневая Королева опустилась прямо с небес блестящим пятном чешуи, сминая ряды Освободителей и втаптывая десятки щитоносцев в землю. Совершенно неожиданно Грозорожденные осознали, что находятся на грани катастрофы. В ключевой момент небеса разверзлись и сверкающий столп молний опустил на землю Первого Целестанта. Голосом, который громом прокатился по полю боя, перекрыв шум битвы, он приказал остановить резню. К удивлению всех, кроме, наверное, Морати, он предложил переговоры. И богиня согласилась.

Затишье в буре

Морати-Каин и Первый Выкованный Ангел встречаются в Неустрашимом Чертоге, который некогда был центром власти в Анвилгарде. Морати превратила его в свою роскошную резиденцию. Больше дня они говорили один на один, и даже самые доверенные агенты богини не были посвящены в ее слова. Когда совещание подошло к концу, появился Первый Целестант и отдал приказ Молотам Зигмара покинуть город. Хар Курон останется в руках Морати – по крайне мере, пока что. Что было обещано взамен, Морати не сказала никому. 

Индраста, Копье Небес

Эта небесная воительница когда-то была военачальницей, правившей одним из королевств Гура. Она шла в бой на своём небесном пегасе, окруженная свитой таких же, как она, доблестных рыцарей. Этот воинский союз  — занимался истреблением хтонических чудовищ, пытаясь сдержать нарастающую волну орд налетчиков и зверей, вторгающихся в суровую и негостеприимную страну, бывшую родиной Индрасты. И только тогда, когда против королевства вышло Отродье Погибели, звероподобный чемпион Кхорна, только тогда  все жители той исчезнувшей страны потерпели поражение… 

Чтобы выиграть время, нужное её народу, чтобы спастись, Индраста в одиночку бросилась в дуэль против короля демонов, хотя знала, что победы ей не достичь. Несмотря на смертельную рану, отважная женщина, дерзко расхохотавшись, вонзила копьё в бок Отродья Погибели и призвала Сигмара уничтожить и демона и её саму священной молнией. 

Говорят, Бог-Король услышал молитву воительницы и бросил с Небес одну из своих Великих Молний, забрав душу Индрасты в Азир. Сигмар лично перековывал Индрасту, дав ей великие дары, а с ними — звание Первой Охотницы. 

Индраста заняла своё место в пантеоне величайших воителей Сигмара, и её обязанностью отныне стала охота на самых жутких и опасных зверей во всех Восьми Владениях Смертных. Бог-Король также подарил воительнице зачарованное копьё, Тенгавар, сделанное из того же материала, что и оружие самого Сигмара. 

Снова оказавшись во Владениях, Индраста, Копьё Небес, бросается в бой подобно ангелу смерти. Внешне она может выглядеть бесстрастно-благородной, но на деле она только тогда по-настоящему счастлива, когда оказывается по колено и по локоть в крови и внутренностях убитых врагов. Заботясь больше об охоте, нежели о командовании войсками, Индраста настойчиво и неотвратимо преследует своих жертв, останавливаясь только тогда, когда удаётся отрубить голову и забрать её как мрачный трофей. 

 Кстати… о головах… 

У Индрасты просто нездоровое пристрастие к обезглавливанию врагов! И все отсеченные головы она хранит как дорогие реликвии. Говорят, её азирские покои со вкусом украшены коллекциями черепов, добытыми в схватках с особенно могучими врагами. У воительницы есть жуткая привычка молча складывать отрубленные головы к подножью трона Сигмара. 

Свирепость и неутомимость Индрасты служат примером, вдохновляющим всех грозорождённых вечных, сражающихся плечом к плечу с Копьём Небес, но также это и предостережение. Ходят тёмные слухи, что воительница из-за своей жажды возмездия сошла с ума и стала невменяемой… Никто не сомневается в её умениях, доблести и отваге, вот только… есть что-то очень нездоровое и зловещее в том экстазе, который она испытывает во время резни…

Джейсен Даррок

Когда-то он охотился за ведьмами, эфирными призраками и культистами Темных Богов, однако после того, как он был изгнан из Ордена Азира, то решил сменить профиль на охотника за  вампирами.

 Оказавшись в Ульфенкарне, он полон решимости очистить город от порчи нежити. Но он не сможет сделать это в одиночку...

Даррок вооружён Ревностным Клинком и длинноствольной винтовкой, которой он вершит со смертельной точностью правосудие при помощи освящённых серебряных пуль, с лёгкостью пробивающих доспехи, плоть и кость. Он также вооружён кольями из Акшийской Огненной Осины, которые воспламеняются, когда ими протыкают плоть нежити.