нагаша

Новости по новой кампании Эры Сигмара - "Гнев Всеизбранного". 

-Архаон узнаёт местонахождение Слаанеш и отправляется освобождать захваченного бога Хаоса. 
-Пока Архаон отсутствует, Нагаш отправляет свои армии в атаку на Вараншпиль и Восьмипутье. 
-Архаон находит Слаанеш и даже разрубает несколько сдерживающих божество цепей, но внезапно чувствует, что на его владения напали. Архаон вынужден вернуться, не закончив со Слаанеш. 
-Пока Архаона не было, силам Нагаша под командование Катакроса Непобеждённого удаётся потеснить хаоситов. 
-Нежить даже захватывает одни врата - Конечные врата (Endgate) - и обустраивает там Аркс Терминус. 
-Но потом возвращается Архаон, и нежить начинает умирать. 
-Леди Олиндер погибает от рук Бе'лакора (под вопросом, непроверенная информация). 
-Катакрос уничтожен лично Архаоном. 
-Вся армия оссиархов уничтожена. 
-Однако нежить не так-то просто победить. Аркс Терминус всё ещё возвышается над Конечными вратами, а значит у нежити есть плацдарм. К тому же каждый убитый смертный последователь Хаоса присоединяется к армии Нагаша.
-Катакрос возродился в новом теле. Дерзкая атака на Вараншпиль была всего лишь проверкой способностей Архаона. Теперь Катакрос знает о своём враге больше и сможет скорректировать свои планы.

Банды Оссиархов и Сильванет столкнутся в новом дополнений для WarCry - Briar and Bone.

Немногие боги в Владениях Смертных столь же неразрывно связаны между собой и яростно противостоят друг другу, как Нагаш и Алариэль. В Warcry: Briar and Bone бесконечная война между Смертью и Жизнью продолжает бушевать между тератическими когортами Оссиархов Жнецов костей и Твиствелдом Сильванетов.

Это одни из самых жалких творений Нагаша: искривленные костяные конструкции, созданные из злости и брошенные в дикую местность. Каждую когорту возглавляет Кавалос Центари, унизительная смесь Льежа-Кавалоса и их бывшего коня:

Мортек-циклоптианцы, чей гуманоидный силуэт скрывает извращенный звериный разум:

Тератические бродяги — это униженные охотничьи звери, созданные из неудавшихся солдат-мортеков, а крылатые гарпии-авиархи созданы для смертоносности и ненависти к себе:

Такова судьба тех, кто подвел Бога Нежити.

Ужасным силам Смерти предстоит сразиться с не менее измученной Сильванет — духами-воинами, зараженными причудливыми тайными паразитами, рожденными из перебоев в работе двигателей-формирователей царств Корявого леса. Разумы, затуманенные спорами сапрофитов, а тела, охваченные постоянной агонией, многими Твиствелдами движет только навязчивая надежда достичь Полосы Вечных Ключей и получить исцеляющее прикосновение Алариэль.

Те, кто сохранил здравомыслие, опасаются, что это может обернуться катастрофой для Сильванет. Вместо этого они становятся бродячими изгоями, переходящими из рощи в рощу, чтобы не распространять инфекцию, или копающимися в Корявом лесу в поисках лекарства. Эти банды возглавляют Роевые мудрецы, чьи злобные колонии жадно подрезают паразитические наросты своих последователей. 

Личности Нагаша

Нагаш поднял взгляд. Его разум был безмерным космическим инструментом, стоящим из множества частей. В каждый отдельный момент лишь небольшие осколки его истинного сознания были активны: грани, оформленные так, чтобы решать конкретные задачи, в то время как большая часть его внимания была занята более важными вопросами.

Его сознание лениво прошлось сквозь эти низшие грани, следуя по аметистовым нитям, что соединяли его со всеми ними. Он слушал как Бал-Нагаш, Черное Дитя, смягчил последние моменты пораженной чумой матери и ее ребенка, напевая им высоким, сладким голосом. Он наблюдал, как Нагаш-Мор, Царь-Жнец, проявлялся на поле боя в каком-нибудь забытом углу Шаиша, орудуя косой в защиту как живых, так и мертвых. Грани разбитой ярости и безумия, что собирали постоянный урожай душ для его вечных легионов.

Все было им. Все было едино, независимо от имени. Как Архан, они говорили голосом Нагаша и действовали по его замыслу. И как Архан, они станут сильнее благодаря исполнению его замыслов. Они — и он — будут становиться могущественнее, пока миры не прогнутся под их весом. Пока даже самые далекие звезды не потускнеют и мир замолкнет. 

«Войны Душ», Джош Рейнольдс

— Нагаш, он... всё, — сказала, помолчав, Адхема. — В нем заключены многие множества. Как и в Зигмаре. Боги — не люди, и существование их иное, не ограниченное одной жизнью. Я видела Нагаша свободным — титаном смерти, шагающим по полю трупов. Там, куда падала его тень, мертвые вставали и шли, стремясь насытиться плотью живых. И я видела Нагаш-Мора, спокойного и безмолвного, взвешивающего сердца мертвых душ и сравнивающего их с перышком. И я знаю, есть и другие облики. Брошенное Дитя, уводящее тех, кто умер прежде назначенного им времени, в мирную дрему, и Черный Жнец, приходящий на помощь тем, чья смерть невыносимо болезненна. Все они — Нагаш, и Нагаш — они все.

— И какому Нагашу ты служишь? — спросил Волькер.

— Том, кто способен победить в войне во благо Шаиша. — Пальцы Адхемы барабанили по эфесу ее меча. — Тому, кто поднимает тела врагов и бросает их против их же недавних союзников. Тому, кто не успокоится, пока не очистит Владения Смерти от фальшивой жизни. Бессмертному царю, ведущему на бой девяносто девять легионов. — Она ухмыльнулась. — Шагающему в тени и крови каждого человека.

«Восемь Плачей: Копье Теней», Джош Рейнольдс

Интриги Мортархов

По периметру зала стояли пять зеркал из тенестекла, каждое из которых обрамлял уроборос из костей. С их помощью общались придворные Нагаша. Зеркало Маннфреда по понятным причинам пустовало.

 Трое других бездействовали.

 Катакрос мало говорил на собраниях. По мнению Маннфреда, прискорбно прямодушному Мортарху Некрополя можно было игнорировать практически все, что не касалось его кампании, при условии, что она не истощит все его ресурсы. 

Олиндер... что ж, следующие ее ходы будут гораздо интереснее. Хотя она и была зачастую плаксивым ярмом на шее - Маннфред поймал себя на мысли, что однажды чуть не пожалел того несчастного ублюдка Валентиана - вампир подозревал, что амбиции, которые обрекли Леди под Вуалью при жизни, еще не полностью подавлены. В конце концов, разве Нагаш не требовал подобных вещей от своих генералов, хотя и наказывал их за них же? 

Между тем, Архан пока не выходил на связь, будучи сброшенным с края Хиша люминетом. Лич, конечно, вернется; это было его сутью, наверное. Тем не менее, Маннфред с большим удовольствием напомнит ему об этом позорном эпизоде. 

Поверхность пятого зеркала внезапно начала рябить, как купель с жидкой кровью, если бросить в нее камень. Алый свет осветил половину бледного лица Маннфреда, борясь с бледно-зеленым светом комнаты. Улыбаясь, вампир повернулся к зеркалу, подавив желание выхватить Гействор. На мгновение он задумался, откуда она узнала, что он здесь, прежде чем отбросить мысль о Гействоре. Конечно, она знала. В этом, продолжил он размышлять, была ее суть. 

- Королева Неферата, - Маннфред лениво поклонился лику, проявившемуся в зеркале. - Вы сердитесь? 

- Сегодня я содрала кожу с Наразара. 

- Ты сердишься, - усмехнулся Маннфред. Он поднял руки, притворно извиняясь, когда Мортарх Крови одарила его ледяной улыбкой, ее алые губы сморщились в чем-то не вяжущемся с весельем. - Я возлагал большие надежды на Наразара. 

- Тогда тебе не стоило оставлять на него свои фланги, - ответила Неферата так просто, словно они обсуждали новое веяние нюламийской моды. – Довольно смело было с твоей стороны покинуть поле боя после аннексии моих земель. 

- Мне казалось, тебе и дела нет до них. 

- Маннфред, Маннфред. Почему мы должны продолжать этот разговор? Неферата вздохнула, покачала головой, и черные как ночь волосы рассыпались по ее плечам. Она все еще улыбалась. - Как ты думаешь, что сделает Нагаш, когда поймет, что ты намеренно оставил Инвидию ради достижения своих целей? А он поймет. 

- Я знаю Нагаша, - сказал Маннфред, - я знаю его очень давно. 

- Дорогой, я флиртовала с вечным проклятием за столетия до того, как ты проявился лишь уколом жажды в глотке своего отца, - засмеялась Мортарх с неподдельным весельем. Не в силах оспорить это, Маннфред просто продолжил. 

- Я сражался вместе с ним в Гейгохендже. Я видел, как он шел по стенам - один. Я видел, как стены рассыпались в песок от одного его присутствия. Я видел, как пушечные ядра вызывали у него беспокойства не больше, чем комариные укусы. Я видел, как он одним движением пальца поднял кладбище - целое кладбище. Я видел, как он одним прикосновением обратил в пыль Грозового Лорда и ее небесного дракона. 

Это воспоминание застряло в голове Маннфреда. Дело было не только в том, как кричали воин и ее дракон; скорее в абсолютном равнодушии. Нагаш даже не взглянул на чемпиона, когда выносил приговор. Маннфред когда-то считал, что, как и он сам, Нагаш просто игнорировал такие понятия, как благородство и честь. Теперь он задавался вопросом, воспринимал ли их Великий некромант вообще что-нибудь, кроме самых абстрактных вещей. 

- Я все это видел, и все же я иду своим путем. Так что это говорит тебе о моей решимости? 

Королева Нюламии больше не улыбалась. Ее прихлебатели часто описывали глаза Нефераты как ястребиные. Но Маннфреду подумалось о пристальном взгляде стервятника, хотя и понимал, что это было просто ерундой. Тем не менее вампир подавил волну беспокойства, когда его сотоварищ Мортарх невесело усмехнулась. 

- Береги себя, фон Карштайн. Я нашла Наразара слегка милым, и скоро ты увидишь, что от него осталось. Представь, что я для тебя запланировала. С этим она ушла, ее образ растворился в гладком зеркальном мареве. Даже оставшись наедине с самим собой, голос Маннфреда был едва громче шепота. 

- Посмотрим.

__________________

— Все так, как мы и подозревали. Темный Мастер Б'елакор изучает, ищет наши слабые места.

Слова Нефераты были обращены к зеркалу из тенестекла, установленному на стене. Она вдруг поняла, что вышагивает по своим роскошным покоям. Своего рода бессознательная манерность, но с этим собеседником она могла такое позволить. Конечно, Мортарх Некрополя не подал виду. Неподвижное лицо Катакроса заполнило зеркало, глаза мягко светились, когда вампирша, нахмурившись, снова повернулась к нему.

— Олиндер не следовало ему потакать. Что бы ты ни задолжал ей, сейчас это все тлен. Ее нужно покарать.

— Другими словами, ты хочешь узреть, как ее звезда угаснет, а твоя засияет еще ярче, - ответил Катакрос. В его властном голосе не было ехидства или насмешек, и этот факт только еще больше разозлил вампиршу. — Каковы бы ни были планы Бе'лакора, затея Олиндер неслабо насолила Богу-Королю. Тут не на что жаловаться.

— Да, тебе-то уж точно. Тебе ведь так и не удалось взять реванш с той схватки с Унберогеном, не так ли? — бросила Неферата. Катакрос не поддался на провокацию.

— Маннфред…

— Я разберусь с Маннфредом. Меня забавляет идея пропустить его армии немного дальше, прежде чем начать контратаку, - пробормотала Неферата, снисходительно махнув рукой.  — Мы больше никогда не заговорим, Орфеон. Ты почти вынудил меня заскучать по невыносимой компании Архана.

— Я уверен, что вряд ли вы проигнорировали возможности, которые открываются в его отсутствие. Дайте эшелону Джакарты подкрепление, прежде чем форсировать Реку Раненого Сердца, — без запинки скомандовал Катакрос, обращаясь к какому-то невидимому за пределами зеркала адъютанту. — Мы укрепим Аркс. Наши враги разобьются о наши стены.

Прежде чем Неферата успела ответить, лицо Катакроса замерцало, тускнея, пока не осталась только гладкая поверхность зеркала. Вампирша устало тряхнула головой, поднося кубок к губам.

АРХАН.

Неферата чуть не подавилась, делая глоток из кубка, когда голос Нагаша — звук отворяющихся дверей мавзолея и вой ветра, пронизывающий мертвые деревья — заполнил комнату. Она оправилась достаточно быстро, повернувшись к сверкающим глазам, теперь уставившимся на неё из глубин зеркала, и сделала реверанс.

— Это Неферата, мой господин. Архан пал в Хише, — сказала она. Ум Нагаша всегда имел тенденцию блуждать, временами. Теперь, когда он был вынужден сконцентрировать свои силы, а его физическое воплощение снова было привязано к Шаишу, эта причуда стала еще более обостренной. Неферата знала, что во время последовавшего за этим долгого молчания лучше не вставать.

НЕФЕРАТА.

— Да, господин?

ТЕМНЫЕ СИЛЫ ПЛЕТУТ ЗАГОВОРЫ ПРОТИВ МЕНЯ.

МАННФРЕД ВЕРИТ, ЧТО Я СЛЕП. И СЛОМЛЕН.

ОЛИНДЕР ПЕРЕШЛА ВСЕ ГРАНИЦЫ.

ЛИШЬ ТЫ.

ОСТАЕШЬСЯ ВЕРНОЙ.

— Как и с самых первых дней, господин, — с отработанной искренностью согласилась Неферата, подавляя ухмылку. — Не беспокойтесь о Маннфреде. Эти его... выходки. Вы держите его при себе, только из-за них, не так ли? Как бы то ни было, мои армии скоро загонят его в угол.

Тишина снова растянулась на долгое мгновение, и вампирша почти поверила, что Нагаш ушел.

НЕФЕРАТА.

— Да, великий?

ТЕКЛИС.

Нагаш с такой злобой произнес имя того, кто сломил его, что даже Мортарх Крови невольно сделала пару шагов назад. Она сосредоточилась и взяла себя в руки, уже чувствуя, как разум бога ускользает.

— Всему свое время, владыка Нагаш. Время возмездия придет.

Ее взгляд упал на окна святилища, окрашенные в багряные витражи, и она взглянула на самый край ее владений, где в небесах бесновались нечестивые бури. Несмотря на это, Неферата не могла не улыбнуться. Игра была в самом разгаре.

— В конце концов, время – наше оружие. И однажды мы напомним об этом всем нашим врагам.

Вампиры в Эпохе Зверя

Эпоха Зверя открыла новые возможности и не меньше количество опасностей. Пока Нагаш ослаблен после поражения в Иметрике, у вампиров появился шанс сбросить с себя оковы рабства и расширить границы своих империй, но Эра Зверя постаралась, чтобы всё было не столь гладко. Большое число представителей сквернодушья захлестнула дикость Гура, а земли, наполненные Жизнью ритуала Алариэль, со временем убивают нежить и уничтожают проросшими гигантскими корнями целые цитадели.

Столь стремительно развивающиеся события вводят свои коррективы в планы и нежизнь вампиров. Кто бы мог подумать, что война Маннфреда фон Карштайна и королевы Нефераты зайдет в холодную фазу по причине возросшей активности сил Разрушения? Ситуация усугубилась вместе с неожиданным безумием некоторых из их генералов. Впрочем, бороться через шпионов им не в первой, хотя Мортарх Ночи и предпочитает более… традиционный метод.

Через некоторое время рядом появляется печально известная Багровая крепость Рыцарей Крови. Вордай приветствует Мать Кошмаров с насмешками, рассказывая о том, что в своем безумии она очистила не только гаргантов, но и вырезала союзников Кастелаев. Скрывая свой шок и готовясь к предстоящему сражению, Лаука парирует, что у такого существа как Вордрай мало места для моральных качеств.
Они уже было обнажили клинки и клыки, как тут же приходят вести о вторжении огоров, привлеченных запахом крови великанов, заставляя вампиров перенести свою вендетту в следующий срок. 

Неожиданным возвращением почтил нас орден Аскурганов. Когда чудовищная часть души вампиров начала вырываться, гурийские кровопийцы поняли - их единственной надеждой могут стать легенды и мифы о тех, кто смог подавить свое безумие. Они нашли храмы этого исчезнувшего ордена и их трактаты. Вобрав в себя мудрость предков, они стали Истинными Клинками Аскургана.

Но не стоит питать наивные надежды, что эти аскетичные вампиры хорошо относятся к людям. Хотя они и редко вступают в бой со слабыми, по их мнению, существами, но если вдруг этого требуют обстоятельства, аскурганцы придумывают себе новые испытания. Например, они могут завязать себе глаза или драться только плоской стороной клинка.

Примерно в это же время Виркосы переживают не лучшие времена. Наравне с Авенгориями, волкоподобных вампиров грозит захлестнуть их звериная натура, многие из сородичей превратились в варгскиров, что является большим горем для династии. Ульфенкарн лежит в руинах, но кто бы мог подумать, что Ивия, известная больше как Изгнанница, вернется и поведет выживших к нексусам геомантической силы, дабы построить еще более величественный город. Правда перед этим она обсмеяла сородичей за потакания Радукару.

Про падшего тирана Ульфенкарна тоже ходят кое-какие слухи. Некоторые поговаривают, что история Зверя, желавшего стать полубогом с гибелью Проклятого Города, не закончилась вместе

с повторным поражением. В своем нетерпении конкурентов, Нагаш утащил выскочку в Надир. Возможно, у судьбы есть свое чувство юмора. В Эпоху Зверя Волк вернулся намного более безумным, чем раньше. Неизвестна причина его возвращения, но некоторые поговаривают, что именно развполощение Нагаша ослабило путы Радукара, а может быть он заключил сделку с Великим Некромантом дабы тот смог быстрее вернуться. Бывают и слухи о том, что это лишь жалкая тень, цепляющаяся за загибающийся город, но правду мы вряд ли скоро узнаем.

О Нагаше:

Физическая оболочка Великого Некроманта была уничтожена в схватке, однако он еще далек от поражения. Он видит возможность даже в этой досадной неудаче. Больше не ограниченный физическими рамками, он глубже чем когда-либо погрузился в Шаиш-Надир, поглощая его энергию конца. Иногда это позволяем ему проецировать аватар своего духа во владения, но сейчас Бог Смерти желает понаблюдать, кто из его слуг проявит лояльность, когда их поводок ослабнет. Как бы вампирская знать себя не обманывала, они все еще связаны с Нагашем даже сейчас - и когда он восстанет снова, несомненно, наступит расплата.

Кошмарные и непреклонные, легионы Смерти хотят склонить народы миров к вечному служению богу Смерти - Нагашу 

Новая банда призраков для Underworlds - Headsmen’s Curse!

Обещаниями власти, слишком заманчивыми, чтобы перед ним устоять, магические энергии влекут в Wyrdhollow многочисленные отряды. Это скопление чемпионов привлекло нечто ужасающее - призрачную процессию, орудующую жутким клинком Терминус.

Терминус - это разумный клинок палача, созданный Нагашем и пропитанный мощной некромантической энергией. Этот безжалостный меч окружен проклятыми душами, скованными и обреченными на выполнение своей единственной задачи - карать тех, кто согрешил против Верховного Некроманта.

Куда бы ни отправился клинок, его всегда сопровождают четыре духа, личности которых сведены к безымянным ролям: 

тот, кто тащит плаху:

История Оссиархов и Орфеон Катакрос. 1я часть.

Эра Мифов

Начиная с освобождения Нагаша Сигмаром, главная цель Великого Некроманта – завладеть всеми подземными мирами и стать единоличным владыкой Шаиша.

Люди, дуардины и аэльфы строили все новые и новые города во Владениях Смертных, и благодаря помощи скелетов Нагаша этот процесс протекал в несколько раз быстрее. Пока те отдыхали, мертвецы трудились не покладая рук. Но они возводили не только города на поверхности, но еще и катакомбы под землей, о которых никто кроме них не знал. 

Места для таких гробниц выбирали самые смертоносные, куда не сунется ни одна живая душа.

Нагаш стал ставить эксперименты на подопечных некромантах в своих лабораториях, многие погибли; те, кто выжил – обрели новую форму. Их души вырывали из тел, смешивали друг с другом, а потом делили вновь, теперь уже с целью поместить в новое костяное тело. Так появились первые оссиархи, первые члены ордена Мортисан. Они стали помогать Нагашу с выведением новых оссиархов.

В это время Катакрос из республики Флайч вел кампанию против зверолюдов. В финальной битве он вылетел из своей колесницы и был убит Горгоном.

Когда Хаос стал плодиться во Внутренних землях Шаиша, Катакрос был готов. Скавенов наводнивших Кадаварис, он загнал прямиком в море. Племя Темной Клятвы с северной стороны горных вершин испытало на себе несколько его атак, пока все варвары не оказались в рабстве у Катакроса. Он не проиграл ни одну битву во Внутренних землях Шаиша, его имя с трепетом произносили вплоть от Сатирова предела и до Атанасии. Все освобожденные земли он присоединял к Оссии.  Прежним у каждого подземного мира оставалось лишь название, все остальное подстраивалось под строгий порядок Катакроса.

Заключив вынужденный союз, варварские племена Мортхэвена, Халлоста и Кадавариса соверишили несколько внезапных нападений на пограничные крепости Оссианской империи. В это время Катакрос пытался склонить к своей воле конные племена континента Эквис. Благодаря целой шпионской сети Авиархов, Катакрос узнал о вторжении в тот самый момент, когда силы кадаваранского союза только-только показались на границе с Некросом. В ответ Орфеон отправил свиток с сообщением Погребенным Наставникам вспомнить все то, чему их так долго учили и дать врагу должный отпор. Если ослушаются – подчиненные Катакроса выкопают их тела из могил, а некроманты изгонят их души из этого мира навечно.

На следующий день Погребенные Наставники выступили на войну, каждый вел за собой целый легион духов. Они очень яростно бились против врагов, подошедших к границе, применяя все знания, полученные в ходе долгой подготовки, но сил у противника было больше. После долгих месяцев войны Оссия была подчинена. 

Каждый день Погребенные Наставники смотрели на поднимающийся рассвет с надеждой на то, что из-за горизонта покажутся корабли Катакроса. И каждый новый день был для них разочарованием.

На двенадцатую неделю, когда пал последний гарнизон, Катакрос вернулся с Эквиса. А за спиной у него были племена конников с континента. С этими силами, успевшими к тому же набрать новых солдат в свою армию на Преторисе, Катакрос с легкостью разбил кадаваранский союз. На это ушел день, остальное время за выжившими шла охота вдоль диких пустошей Тетзара. 

Единственный оставшийся в живых Наставник поведал Катакросу о страшном горе и о падших братьях. Он осудил Орфеона за такое позднее возвращение, и в голосе его звучала скорбь.

Когда Катакрос понял, что получил от него, все что нужно, он приказал изгнать дух Наставника. Затем он избавился от всей правящей аристократии Оссии и назначил на высшие чины собственных генералов, а правящий совет назвал оссиархами. В Оссии был устроен настоящий военный переворот. Некоторые полагали, что задержка Катакроса была умышленной, что это позволило врагам Орфеона разобраться с теми, кто мог помешать его единоличному правлению. Однако с гибелью Погребенных Наставников никто не решался перечить воле Катакроса.

В тот день Катакрос стал единственным владыкой Оссии. Однако был и тот, кто царствовал даже над ним.

Нагаш намеревался захватить Оссию и Некрос, поскольку они находились неподалеку от места средоточия его силы – Нагашиззара. Он как обычно отправил туда свои бесчисленные армии, а сам остался в стороне. Некоторое время оссианскому эшелону удавалось сдерживать напор мертвецов, оссианцы даже заручились поддержкой местных племен живых людей. Это продолжалось довольно долго и потому привлекло внимание самого Нагаша. Великий Некромант решил сам присоединиться к наступлению, и уже через месяц Катакросу пришлось признать свое поражение.

Поняв, что тягаться с ним ему не по силам, Катакрос сделал предложение Нагашу: он поведет армии Великого Некроманта в бой, дабы объединить все владения смерти. Нагаш был впечатлен. Он внял желанию Катакроса и потратил много времени на изучение военных и философских трактатов Орфеона. В конце концов, он пришел к выводу, что сознание этого лидера Оссианской империи очень близко его прошлой смертной форме. Тогда он объявил Катакросу, что нашел того генерала, который поведет в бой его могильную армию и при том не будет представлять угрозы трону Шаиша.

В самом сердце Нагашиззара дух Катакроса был перекован. Для создания настоящего полубога более двенадцати футов ростом, Нагаш смешал зачарованную кость с лучшим шаишским алебастром. Когда Катакрос вышел из лабораторий Нагаша, он был настоящей иконой нового порядка Великого Некроманта.

Получив звание Мортарха Некрополя, Катакрос также овладел клинком Инда-Кхаат  и щитом Иммортис. Его тело стало другим, однако сознание осталось прежним. Ему была обещана вечность, и теперь оставалось лишь встать во главе многочисленных легионов Великого Некроманта.

Неферата — Мортарх Крови и Королева Тайн , императрица вампиров, отбросившая длинную тень на просторы истории. Тонкая и быстрая, как ртуть, Неферата — столь же смертоносный политический противник, как и воин. Многих лордов и царей она завоевала своим алым поцелуем. Народы рушатся по ее прихоти, и целые цивилизации дрожат перед ней. Она одна из Повелителей Смерти , которые служат Нагашу в Царстве Шаиш