Grand Alliance Death r64

История Проклятого Города

В Эпоху Мифов три азиритских рода - дом Альтерн, Воссхейм и Гаунт - возвели крепость в самом сердце Шаиша. Эбеновая цитадель вызывающе стояла на вершине сурового продуваемого ветрами острова Заргоронд. Несмотря на окружение эта местность превратилась в шумный мегаполис под непоколебимым руководством знатных родов. Этот город назывался Морнхолд. 

На заре Эры Хаоса гордые правители Морнхолда подверглись испытанию, поскольку город стал целью Слауна Стервятника, принца демонов на службе у Кровавого Бога. 

Многие годы орды Хаоса осаждали город, разрушая укрепления и убивая всякую надежду на спасение. В то самое время и прибыл со своим флотом Радукар Волк, возглавив батальон Касаргийских огоров для защиты города. 

Хотя слухи о дурной репутации вампира шли впереди него, он тем не менее был провозглашен спасителем города. В обмен на защиту истощенной крепости и дальнейших нападений он попросил лишь место среди знати и добровольное подношение крови для утоления своей жажды. 

У благородных домов не было иного выбора, кроме как принять помощь Радукара. И этот союз предрешил судьбу Морнхолда. Процветающий город больше не познает мира и на годы вперёд станет пристанищем ужаса. 

Превращение в Проклятый город произошло не в одночасье. Вначале лорд вампиров обосновался в Эбеновой цитадели и размышлял в тени. Но то что случилось потом является доказательством, что никогда нельзя верить вампиру. 

Баланс сил нарушился, когда Великий некромант Нагаш создал Шаишский Надир. Где некогда город существовал в спокойном центре Владения Смерти, ныне он балансировал на грани вихря невообразимой энергии. 

В мгновение ока город погрузился в адскую тьму, сама его материя распадалась в водовороте силы. Усиленный волной некромантической магии Радукар и его Жаждущий двор пронеслись по городу, очищая город от любого смертного что угрожал его власти. 

Благородные династии были истреблены еще до рассвета, и лишь самым покорным и заискивающим даровали Кровавый поцелуй, дабы они пополнили ряды Волка. Жители города стали ни чем иным, как источником свежей крови и некогда гордый город был переименован в Ульфенкарн, Волчий пир. 

В отсутствии того, кто мог бы им противостоять, вампирские повелители потакают всем своим хищным порывам. Перед лицом немёртвых Косаргийских огоров, поднявшихся из мертвых дозорных капитана Халгрима и рыщущих отпрысков вампирского рода Радукара город превратился в место управляемое страхом и тенью. 

Оставшееся смертное население Ульфенкарна без конца трудится на своих жестоких хозяев. Жизнь стала стоить меньше чем ничего в этом безнажедном краю. Но всё же, некоторые души рискуют своими жизнями, чтобы спасти его. 

За свои долгие столетия Радукар накопил длинный список врагов. Этот разношерстный состав негодяев, изгоев и головорезов объеденился, чтобы положить конец террору Волка и вернуть надежду людям.

Аскурганские Истинные Клинки

Большинство вампиров напускают на себя благородный вид, правя ночной аристократией и потакая своему хищному аппетиту к смертной крови. Аскурганские Истинные клинки отвергают это. Они - аскеты, строгий орден монахов-воинов, практикующих самоотречение и живущие в уединении в горах Гура.

Истинные клинки следуют учениям таинственного и давно умершего ордена, известного как Ренкай, подталкивая себя к новым вершинам боевого мастерства, охотясь и поглощая кровь самых могучих зверей, которых они могут найти. А некоторые, чтоб проявить выдержку перед ненасытным голодом, заходят так далеко, что хоронят себя вместе с перепуганными смертными, чтобы доказать, что они могут прожить целые ночи, не съев ни капли.

Пить кровь простых смертных - ниже их достоинства, и когда их втягивают в бой с такими жалкими созданиями, они демонстрируют возвышенное презрение, часто сражаясь с одной рукой за спиной или с закрытыми глазами.

Они пришли в Криволесье, чтобы сразиться с нечеловеческими чудовищами, обитающими там, и разыскать старейшину Ренкай, которого в последний раз видели во время паломничества в Вороньих Руинах.

Во главе каждой секты стоит Образец Аскургана, сверхъестественный мастер боя, который медитирует, чтобы оградиться от своей звериной природы:

.

Однако не все Истинные клинки могут противостоять диким желаниям, которые они подавляют. Проклятые - это вампиры, которые проиграли битву против своих низменных инстинктов и превращаются в зверей, которые устрашают врагов ужасающим воем:

.

Парии те которые благодаря напряженной концентрации обратили вспять чудовищную трансформацию и теперь сражаются со звериной силой и смертельной хитростью:

.

Остальная часть отряда состоит из высокопоставленных Аскетов и только что обращенных Аколитов:

Каждый воин сражается со спартанской точностью, обязуясь уничтожать врагов минимумом усилий, как предписывает их боевая ката. Когда они вступают в бой с достойными врагами, эта маска спадает, и их нечеловеческая сила и скорость выходят наружу.

Lady Annika

Взял за основу цветовой схемы Дракулу Олдмана. Плюс латекс, конечно же. Сама моделька ощущается на порядок изящнее того, что обычно выпускает гв. Всем советую. Под конец решил отполировать подставку - после наждачной бумаги полил 'ardcoat, но результат получился не очень чистый. Так что буду рад послушать лайфхаки на этот счет.

Теклис против Нагаша. Схватка Богов

- ТЫ, НАКОНЕЦ, ЯВИЛСЯ. – Бог Нежити говорил, не поворачиваясь к Теклису. 

- Ты все еще можешь остановиться, даже сейчас, - сказал Теклис. – Иначе ничем хорошим для тебя это не кончится.

- ВСЕ, КРОМЕ САМОГО НАГАША, ДОЛЖЕН ПОСТИЧЬ КОНЕЦ. – Костяная фигура обернулась, ее глаза горели изумрудно-зеленым светом на фоне багрянистой завесы смертоносной магии. – ДАЖЕ ТЕБЯ, БОЖОК.

- Есть истина в твоих словах, и я чувствую это. Но у меня всегда будет наследие, да и ты вовсе не тот, кто станет вестником моей гибели. Разве не на альвийскую магию ты покусился, украв для себя ее силу, будучи не многим более жреца-братоубийцы?

- ТЫ СМЕЕШЬ ГОВОРИТЬ О БРАТОУБИЙСТВЕ, - прогремел Нагаш, - ХОТЯ В ПРЕЖНЕЙ ЖИЗНИ ТВОИ ИНТРИГИ ПРЕДРЕКЛИ СУДЬБУ СОБСТВЕННОГО БРАТА, А В ЭТОЙ – ОСЛЕПИЛИ ЕГО НАВСЕГДА. МОЖЕТ, И НА ТО, ЧТО ОН НЕ БОРЕТСЯ СЕЙЧАС БОК О БОК С ТОБОЙ, ТОЖЕ ЕСТЬ СВОЯ ПРИЧИНА.

- Мой брат, - сказал Теклис, - занят врагом, который куда страшнее тебя.

- НЕТ ТАКОГО СУЩЕСТВА. – Нагаш оторвал костяные когти от горной вершины и произнес магическое слово: вокруг каждого его запястья разгорелось по три пурпурных солнца. В следующий же миг он метнул их в Теклиса. Вспыхнув, жуткие сферы метеоритным дождем посыпались на свою жертву. И ударили в полную силу.

Внезапно, Бог-Маг оказался по другую сторону горного пика. Его окутал нимб лунного света, а прямо позади свои крылья расправил сам Селеннар.

- А вот тут, - проговорил Теклис, - ты совершенно неправ.

Селеннар первым нанес удар. В руках Нагаша самое естество Хиша скорчилось от боли и страдания, и истинная луна владения более не намеревалась это терпеть. Из-за бесстрастной маски сфинкса полились сладкозвучные музыкальные аккорды. Мелодия заструилась вокруг вершины, дабы заглушить весь остальной шум. То была музыка сфер, самый проникновенный звук космоса, и даже величайшие слова силы не имели власти над ним. А без голоса человеческий колдун едва ли мог сотворить большую часть всех своих заклинаний, будь он третьесортным чародеем или верховным волшебником.

«Наблюдай за тем, как происходит обмен, - думал Теклис. Эту мысль он пытался донести до тысяч учеников на протяжении целых эр. – Наблюдай за ним, отражай выпады противника, меняй стратегию, а затем наноси смертельный удар».

В безмолвии когти Нагаша сомкнулись, как если бы он схватил руками бесценную реликвию, и в тот же миг вокруг Селеннара возникла клетка из светящихся скелетных конечностей. Дух луны оказался в ловушке из тысячи костлявых рук. Конечности царапали и скребли в попытке еще крепче и сильнее ухватиться друг за друга. Тюрьма грозила уничтожить физическое воплощение Селеннара. 

В ответ лунасфинкс вспыхнул лучами многоцветного и яркого света, его тело испустило мерцающие волны силы. Но хотя многие костяные руки сгорели дотла в лучах этого очищающего света, на их место всякий раз становились новые конечности, которые с еще большим неистовством старались закрыть собой все щели в решетке. Клетка продолжила съеживаться, и крылья лунного духа прижались к самым бокам. Руки начали вгрызаться в плоть и перья узника. Прекрасная музыка, источником которой и был дух луны, развеялась на тысячу мучительных всхлипов.

Пустые глазницы Нагаша вспыхнули аметистовым светом. Он взмахнул посохом Алаканашем, и в сторону запертого в клетке Селеннара устремился грохочущий луч пурпурного пламени. Силой собственной мысли Теклис ниспослал волну изгоняющей магии, чтобы отразить этот удар, но без оглушительного взрыва перенаправленной энергии все равно не обошлось. Как и планировал Нагаш. Теклис окружил себя силовым щитом, чтобы укрыться от взрыва. Селеннара же, окутанного сжимающимся шаром, отбросило назад, словно под ударом тарана. Раздался пронзительный крик, давление в воздухе резко подскочило, и барабанные перепонки Теклиса лопнули, а его спутник исчез.

Пока далекий Шаишский Надир придавал ему сил, Нагаш был непобедим. Уста костяного тирана высвободили поток грубых звуков, едва ли похожих на слова. Воздух содрогнулся вокруг его бесплотной пасти. Всего на миг Теклис почувствовал, как невидимая рука сомкнулась вокруг его шеи.

Мысленным взором он увидел, как его тело корчится от боли, пока рой жуков-падальщиков пожирает его изнутри. 

В горло хлынул поток черного песка, столь обильный, что его стройная фигура раздулась и, наконец, лопнула, словно переполненный мешок. 

Кольца магии смерти обернулись вокруг него, увлекая за собой во всепоглощающую тьму. 

Он утонул в море костей, безмясые пальцы утянули его вниз. 

И в то же время он стал жертвой древнего солнца, окруженного лиловым венцом. 

Под тяжестью тысячелетий он обратился прахом и пылью. 

Снова и снова лавина кошмаров застилала его разум. В глубине души он знал, что поддаться страху, порожденному одним из этих образов, значит высвободить их и сделать реальными.

Зубы заскрипели, пот выступил у него на коже. Духовное успокоение, которое Теклис в последний раз чувствовал целые эпохи тому назад, снизошло на него. Он позволил темным волнам омыть себя, словно мраморный обелиск, рассекающий воду. Внезапно его тело исторгло ослепительное сияние, и этот лучезарный поток пронзил пелену негативной энергии, которая окутала его врага. Духи-служители, порабощенные Нагашем в незапамятные времена, с воплями рассеялись в тот же миг, когда лучи света коснулись их. Но они не вернулись во Владение Смерти, а были изгнаны навсегда. Все книги, кружившие около Великого Некроманта – те самые нечестивые фолианты, благодаря которым обожествление Нагаша претворилось в жизнь – разом вспыхнули белым пламенем.

Бог Смерти издал душераздирающий крик – звук столь мерзкий, что гора под ним раскололась надвое. Лавины каскадом обрушились на развернувшуюся внизу битву. С устрашающей легкостью истощенные склоны великой горы поддались темной силе. Теклис был вынужден зажать уши руками. Липкая кровь сочилась у него между пальцами. Ужасный шум грозил разорвать все его мысли в клочья, словно латная рукавица, смахнувшая паутину. 

Отринув страх, Теклис сотворил сферу света вокруг себя и вторую такую же вокруг Нагаша. Он запечатал темную магию, бесновавшуюся около горного пика, и заглушил вопли Великого Некроманта, от которых кровь стыла в жилах. Теклис зажмурился, пропустил через себя силу зенита, на изучение которой у него ушли многие годы, и переместился. Вмиг умирающие горы Аваленории исчезли; единственным, что теперь окружало Теклиса и его врага, были звезды – да и то далекие. Здесь, среди абсолютного покоя пустоты душа могла отворить врата, указать путь, пролить свет на дорогу. И глаза древнего бога-идола, украсившего навершие посоха Теклиса, казалось, приоткрыли ему его собственный путь. Наблюдай, размышляй, учись…

Раздался звук, похожий на раскат грома. Волшебным образом Нагаш выбрался из сферы, в недрах которой его удерживало сотворенное Теклисом силовое поле. Его смертельная вонь захлестнула все вокруг, словно дым, окутавший крематорий. 

Нагаш – чудовищное создание, рядом с которым Теклис казался ребенком – рассмеялся и взмахнул Зефет-небтаром, древним клинком, вослед которому сама ткань реальности сочилась темными слезами. Теклис парировал удар собственным мечом, выкованным лучшими сьярийскими кузнецами, но в сравнении его сила была ничтожна, и потому клинок тирана не остановился. Лишь когда он поднял свой лунный посох, перехватив черный меч Нагаша в нескольких сантиметрах от собственного лба, сила удара иссякла. Он чувствовал, как его кожа морщится и шелушится в такой близости от смертоносного артефакта.

- Нет, - сказал Теклис.

Потоки чистой хишианской магии хлынули из его глаз. Они пронзили бы и самую толстую крепостную стену, растопили бы даже выкованный в преисподней доспех Всеизбранного. Но на сей раз эти лучи оставили один единственный ожог на ключице Нагаша. Великий Некромант крутанул своим жезлом, выбив клинок из руки Теклиса.

Издевательский смех разнесся вокруг силовой сферы, когда его посох врезался в ребра Архимага. Энергии Шаишского Надира просочились в самое его естество и принялись разрушать его изнутри. Теклис почувствовал болезненные уколы. Он закашлялся кровью. Алая жидкость брызнула на рукав. Во вспышке заклинание перемещения рассеялось, и эти двое вновь вернулись на вершину горы Аваленор. Шум битвы поднялся вокруг, встречая двух божеств.

Далеко внизу Теклис увидел проблеск света, и в самом сердце его вновь зажглась надежда.

На противоположной стороне долины взгромоздились шестиколесные махины, порождения человеческой мысли. Каждая являла собой целый набор фокусных линз, правда все они были не из стекла, как те, что можно увидеть в телескопах, а из эфирокварца. Позади этих конструкций мерцал портал, и сквозь него были видны шпили Удачи Поселенца. А за самими вершинами – или скорее между ними – сияла Селеннар. Луна горела ярче прежнего, и теперь напоминала сам Хиш, если смотреть на него из других владений. 

Над долиной раздался отрывистый крик магистра магии Аркобальда Лазерна, и линзы машин, которые люди называли Великими Люминарками Ксинтила, аккуратно поймали свет истинной луны. Шесть жгучих копий лунной энергии прорезали воздух. Разгоняя мрак, они врезались в Нагаша, бьющегося с Теклисом на самой вершине, и поразили его торс, его талию, его бесплотное лицо.

 Ксинтилийская машина «Маяк Рассудка» двинулась через перевал, чтобы проложить путь для света далекой башни Приоса, едва мерцающей среди двух горных вершин. Вспыхнув белыми красками, линзы люминарка сфокусировались на эфирокварцевой цитадели и метнули ещё смертоносный луч энергии, пронзивший череп Нагаша.

Победная улыбка озарила лицо Теклиса, и он призвал к остаткам энергии всех эфирокварцевых камней, которые люменеты несли с собой. Тысяча крохотных лучей опустилась на Великого Некроманта. Когда его смертельный враг ослеп и пошатнулся, Теклис вновь воззвал к тем же лучам энергии и обратил их цепями из света. Как это было и в прошлый раз, столетия тому назад, когда он и его альвийские боги-сородичи поймали Слаанеш, он сковал Нагаша и поверг его вниз.

 Бог Смерти рухнул на вершину горы Аваленор. Пробираясь через фаланги оссиархов, выступивших на защиту своего хозяина, на вершину поднялись алементиры иметриканских гор. Каждый их шаг крушил костяных конструктов. Они подняли свои великие молоты и с вековой силой обрушили их на кости Нагаша. 

Испуская яркое сияние силы, Теклис натянул светлые цепи, которые сковали Нагаша, и сорвал эфирокварцевые линзы с дальних люминарков. Один за другим он поднял эти диски высоко в небеса и расположил их в виде искусственного созвездия.  Сияющие диски образовали пиктограмму Данатруар, руну изгнания и святости, и видно ее было даже из космоса. В тот же миг Нагаш был окончательно изгнан в Шаиш, а свет Хиша вновь разгорелся среди всех Владений Смертных. Затяжное и смертоносное проклятие Некротрясения было развеяно навсегда.

КОНЕЦ.