Warhammer Fantasy :: юмор :: Lizardmen

Концепт-Арт дополнения "Silence & The Fury" и двух Легендарных Лордов

Новое дополнение The Hunter & The Beast

Но джунгли не спят. Накай Скиталец, достопочтенный кроксигор из Первого выводка, — живая легенда людоящеров. С тех пор как во время Великой катастрофы враги разрушили его родной город Тланкслу, он бродит по джунглям Люстрии и всегда оказывается там, где это нужно Великому плану. 
А теперь в Люстрию снова вторглись захватчики. Накай созовет благословленных кроксигоров и пробудит жутких завров от многовекового сна. Такова воля Древних! 

• Два новых легендарных лорда с богатой историей возглавляют собственные фракции: Марк Вульфхарт командует экспедицией егермейстера (Империя), а Накай Скиталец — Духом джунглей.

• У каждого из легендарных лордов своя уникальная механика фракции, задания, легендарные предметы, навыки и сюжетная кампания.

• А у экспедиции — новые мощные стрелковые отряды, артиллерия и знаменитые герои-охотники.

• Могучие новые жуткие завры — самые крупные звери в мире Total War: WARHAMMER, а также новые кроксигоры, разордоны и ритуалы — все это есть у Духа джунглей

• Новые знаменитые отряды, которые можно нанять и вывести на поле боя

Гербы фракций Total War Warhammer

Няшные футбольные команды

Так же будет возможность докупить команды с прошлого Кика

Понтифик Зенестра, Глава Культа Колеса

Понтифик Зенестра – душа суровая и опасная. Внутри неё таится нечто сверхъестественное, и никто этого даже не отрицает – под тяжестью её взгляда хочется раствориться в грязи и исчезнуть на веки вечные. Согласно присвоенной ей религиозной ортодоксии, Культу Колеса, причина такой наружности – благословение Гхал-Мараза.

Легенда гласит, что в пылкой и ревностной юности Зенестре было дозволено прикоснуться к Гхал-Маразу в знак признания её побед на Плоскогорье Пламенного Шрама. Однако есть и другой слушок: якобы она черпает силу из куда более тёмного источника и, в сущности, даже не является смертным созданием. 

Однажды стрела ассасина прошла сквозь неё, а в другой раз ловкий удар военачальника скавенов, собиравшегося отрубить ей голову, причинил вреда не больше, чем летний ветерок. В запахе благовоний, который тянется от её паланкина, есть что-то чудное и тревожное, одновременно манящее своей сладостью и вызывающее тошноту. А согласно заверениям старейших горожан Хаммерхола, Зенестра уже была прабабкой, когда Буря Зигмара только разразилась, хотя правдивость этих слов вызывает сомнения – даже у силы аква-гираниса есть свои пределы. Что касается скелета, сидящего в паланкине за спиной у Зенестры, то он несёт на себе те же шрамы, что и понтифик. Правда, о личности трупа даже её ближайшие сторонники ничего не ведают – или же предпочитают молчать.

Несмотря на слухи о чудном феномене, те, кто видел Зенестру в бою, знают, что она находится под защитой Бога-Короля. На войну она едет не в доспехах, а в церковном одеянии, имея при себе лишь песочные часы, отмеряющие каждый оборот Великого Колеса. Вдали от пламени и ярости сражений её голос редко свирепеет, ибо её акшийский гнев распространяется лишь на еретиков, перечащих культу. Стоит узреть её влияние на поле боя, и в силе понтифика уже никто не усомнится.

В присутствии Зенестры солдаты сражаются с удвоенным рвением. Усталость покидает их тела, и на место ей приходят первые языки идейного пламени, огня убеждённости. С губ понтифика срываются искры, пока она зачитывает зигмаритские заветы, и вокруг её величественного паланкина собирается сильнейший грозовой вал.

Прислужники Зенестры, хотя и отличаются крепким телосложением и божественной силой, позволяющей миля за милей тащить паланкин понтифика, никогда не служат ей подолгу. После каждой экспедиции всё новые и новые праведники перенимают эту ношу, ведь достаточно одного месяца тяжкой работы, и очередная пара дряхлеет до бессилия. Но недостатка в верующих широкоплечих мужчинах и женщинах не бывает никогда. Связь между ними и Зенестрой настолько крепка, что они без слов предугадывают её приказы и беспрекословно их исполняют.